– Затащим?
Абсолютно интернациональным жестом почесав затылок, здоровяк покосился на пушку.
– Может, проще самим выбить? В машине лом есть и вон топор у меня.
– Эгги, дверь крепкая?
– Аутентичная шестнадцатому веку. Резьбу восстанавливали по эскизам самого…
– Значит, не выбьем.
– Э-э… простите, господин барон, вы хотите расстрелять дверь из пушки?
– Да. Войти в замок мы можем только отсюда, лестницу добывать некогда.
Я ждал воплей об исторической ценности, о той самой восстановленной резьбе, но меня в очередной раз удивили:
– Тогда стрелять надо на уровне головы… моей. Именно там внутри засов.
– Спасибо, учтем. Слышал, Эдгар?
Стражник осторожно высунул голову, одним глазом осмотрел фронт работ и тут же спрятался обратно. Стрела все с тем же стуком чиркнула по стене и, кувыркаясь, улетела к кассе. Следят, заразы!
– Поднять – ну, полминуты, если вместе наляжем. Докатить до середины моста, а лучше до второй трети, а то не попадем – еще минута. Прицелиться. Выстрелить. Не меньше двух минут, ваша милость.
– Две бойницы, два стрелка, по десять секунд на зарядить-прицелиться-выстрелить. Двадцать стрел за это время они точно выпустят.
– А то, что от нас останется, приберут те, с площади. Им же, наверное, уже сообщили? – Норман рассудительно кивнул куда-то в сторону.
– У вас минута! А лучше еще быстрее. Умник, щит мой сюда!
– Александэр, вы уверены?
– Да, Эгги… или сейчас, или через пять минут нас зажмут и перестреляют издалека. Элиль, где щит? Тащи сюда, живо!
– Чего? Зачем?
– Не тормози! Я в доспехах и со щитом прогуляюсь, пусть разрядят свои игрушки по мне, а вы пока затащите эту дуру на прямую наводку.
– Безумие!
– Идиотизм!
– Господин барон, лучше найти другой путь…
– Тихо! Ша, я сказал! Если охрана все еще тут, значит, там, внутри, еще не закончили. А если дело не закончено – его можно сорвать.
– Я с вами!
– Щит только один. Или я не заметил и кто-то из вас захватил свой? Вояки… бегом!
Толстяк, смотревший на меня широко распахнутыми глазами, резко дернулся и, виляя, побежал к машине. Я меланхолично рассматривал висящее над закрытым окошком кассы объявление на трех языках: «Сегодня, в связи с подготовкой к торжественной церемонии, музей закрыт». Чтобы все это затеять, надо было иметь доступ сюда… ну что же, еще один довод в пользу основного подозреваемого.
Пажи деловито отцепили пушку, прикрытую от обстрела стеной, закатили внутрь. Дэн и Алекс уже примеряли «наградное» копье Умника в качестве рычага, Сато из буксировочного троса мастерил какое-то подобие блока, я не присматривался. У людей работа, нужная и тяжелая. Им надо за минуту сначала поднять груз в тонну на высоту полуметра, а затем переместить еще на полсотни шагов по дощатому, неизвестно какой прочности, идущему в горку настилу. Хотя это я зря, эски не стали бы делать что-то плохо, значит, мост выдержит колеса лафета.
Впрочем, отдуваться, как всегда, мне.
– А я-то все думал – зачем такой щит нужен? Надо же, он, оказывается, вполне функционален…
– Точно, осадный вариант! Потому и тяжелый…
Не слушая шепота за спиной, я нахлобучил шлем, в первый раз пожалев, что не взял полный латный доспех из оружейной.
– Эдгар, давай свой топор. Буду им двери рубить. Готовы?
– Готовы. – Помолчав, стражник с чувством добавил: – И да поможет вам Господь!
– Что, думаешь, сам не справлюсь? – Я оглянулся, поправил шлем и пригрозил: – Не выбьете дверь с первого выстрела – уволю к чертям!
Правильная мотивация персонала – это наше все. Ну, с Богом!
Никаких выпрыгиваний, вместе со щитом металла на мне было почти девяносто килограммов, я медленно и с достоинством вышел на мост. Очень хотелось, чтобы мне кричали, требовали остановиться, угрожали – в общем всячески теряли время, нужное ребятам за моей спиной, но дав мне пройти несколько метров, невидимые стрелки ударили одновременно.
Мазилы! Оба мимо!
Черт, страшно-то как…
Я мерно печатал шаг, стараясь не раскачиваться, иногда бухал топором по щиту, который громыхал ну просто очень выразительно. Наверное, там,
