за дверью, сидели простые люди, которым тоже было не по себе от надвигающейся фигуры и которым тоже раньше не доводилось стрелять в людей? Но куда ж нам всем деваться? Первая стрела ударила в щит, когда я прошел почти треть.
Вообще-то я это попадание едва почувствовал, так, толчок, но сделал вид, что отшатнулся. Остановился, «собрался с духом» и двинулся дальше.
Нужный мне эффект был достигнут. Пушку стрелки тоже видели, у пажей что-то не заладилось, она с грохотом скользнула назад, и сейчас они, с бранью на пяти языках, медленно поднимали орудие, но идущая по мосту неуязвимая железная фигура, видимо, казалась стрелкам гораздо опаснее. Стрелы стучали все чаще… или время сжалось… какой-то слишком тяжелый щит, и какие-то слишком легкие поножи… а еще шлем, пальцем же проткнуть можно… только бы не в ноги, хрен я встану тогда… что же они так долго возятся?!
Щит опустился слишком низко, стрела стукнула в наплеч, по касательной, и ушла в сторону. Я уже стоял у дверей, с ужасом понимая, что дальше надо что-то делать. И что именно, рубить?
– …тово! …подин бар… отово! – В голове гудело, очередная стрела ударила по шлему, перекосив его. Медленно, плавно и с грохотом опустившись под радостные вопли из бойницы, я прилег и накрылся щитом. Вот дурак… сейчас же сюда выстрелят! Ведь промахнуться могут запро…
Грохот в голове, грохот за спиной, грохот и треск рядом – встать, сволочь! Еще ничего не кончено!
Я оттолкнул железяку, решив, что дальше она уже не понадобится, но подняться никак не удавалось. Впрочем, мимо уже промчались с воплями пажи, стремясь ворваться в замок первыми. Это правильно, на глазах у начальства геройствовать – то, что надо. Я вот дурак, а они – молодцы. Покачиваясь, обошел лежащую на полу дверь. Вторую, разнесенную в щепки, равномерно разбросало по залу.
Это ядро? Нифига это не ядро, это чертова картечь!
Из-за соседней колонны вдруг послышалось обиженное:
– Да вы совсем охренели? Из пушек по честным эскам стрелять?!
– Сиди там, скотина, или я тобой из пушки выстрелю!
– Сижу, сижу… чего сразу орать…
– Эр… тьфу ты! – В ушах продолжало греметь. – Старший стражник Фиск!
– Я, господин барон!
– Доклад!
– Все путем, братан!
– Чего?
Эдгар перестал двоиться и раскачиваться, слившись в устойчивый силуэт.
– Все в порядке, говорю.
Ага, послышалось, значит.
– Стрелки?
– Связаны!
– Идем дальше. Эгги, показывай дорогу… да не лезь вперед!
Коридоры были пусты, солнце светило сквозь окна, заставляя пылинки искриться в воздухе. Ребята попритихли, собравшись у меня за спиной.
– Поворот… направо… здесь в левую дверь… осторожно, ступенька… берегись!
– Кустхив! Кустхив! Бей!
– Гравштайн! Бей!
Я не успел опомниться, как молодежь уже неслась навстречу таким же азартным пацанам в приметных сапожках. Но стоило собравшись с духом двинуться за ними, как неожиданно сбоку выпрыгнул кто-то очень большой и махом вытолкнул меня к особенно внушительной двери.
Шлем – необходимая вещь при посещении музея: вместо того, чтобы проломить башку о косяк, я только звучно о него приложился, пролетел еще немного, перебирая снова ставшими непослушными ногами, и рухнул на четвереньки. За спиной раздался выстрел, еще один, вопль «Прочь, смерды!»; пока я вставал с пола, со стуком захлопнулись двери и скрежетнул засов.
– Добро пожаловать! Пожалуй, вы очень вовремя.
Так.
Ребят выманили атакой, а меня просто втолкнули сюда. Понятно.
Левая нога… правая… черт, в голове гудит.
Выпрямившись, я огляделся.
Это, наверное, и есть рыцарский зал? Ничего особенного, у меня не хуже. Доспехи вдоль стен, макеты оружия, стойки с разным металлоломом, портьеры а-ля гобелен, флаг Эскенланда над большим камином модели «Зажарь барана целиком». Вдоль правой стены выстроились восемь человек – четыре старика, две женщины. Элепара и еще одного иначе как мальчишками не назвать. Бароны Эскенланда. Случайные правители своей земли.
Фон Веллешварм лежал посреди зала на полу, головой на коленях у Аска, и держался руками за бок, прижимая окровавленную тряпку.
