– Будет сделано, господин барон.
Как же, верю, что без моего приказа ты никак не мог это сделать. Вечная ноша любого начальника, что большого, что малого – подтверждать своим авторитетом инициативу подчиненных. Есть любители озадачить в последний момент и требовать, чтобы я и распоряжения раздал, и сам впрягся.
– Александэр, вы уверены, что среди них точно не окажутся ваши соотечественники, нуждающиеся в помощи?
– Мои соотечественники в данный момент – эскенландцы! – Больше пафоса, больше, людям это нравится! Они вообще любят, когда кто-то выставляет себя дураком. Ну так я не против, главное не то, кто как выглядит, а кто кем в результате окажется. – Пойдемте знакомиться ближе с молодым пополнением.
Начальник стражи (как положено – бравый усач в начищенной кирасе, при шпаге и берете с петушиным пером) просеменил на кривоватых ножках ко мне.
– Ваша милость! Завершаем, уже почти все прошли! Буквально несколько минут.
Я, важно кивнув, сел в оставленное им кресло. Пусть постоит, не будет без спроса амуницию брать из рыцарского зала, пижон! Изя и Эгельберт, сверкнув друг на дружку глазами, встали с разных сторон, «гасконец» тут же начал что-то комментировать, но я просто пригрелся и задремал.
Разбудило меня покашливание.
– Александр Николаевич! Пора!
Зараза, не мог раньше сказать?!
Передо мной стояли все не прошедшие. Похоже, реклама пошла не на ту аудиторию: я ожидал мужиков своего возраста, решивших получить престижную приставку к фамилии, а здесь толпились несколько десятков молодых ребят, словно на каких-то студенческих сборах. В Союзе были нормы ГТО, у меня будут ГКО – Гравштайнские курсы оруженосцев. Они еще и присягу дадут, в стиле «Я, имярек, вступая в ряды, перед лицом своих соратников торжественно клянусь» – и далее, вплоть до «пусть покарает меня суровая рука товарищей».
Уже с грамотами участников соревнований, уже разбитые на две кучки – шесть победителей справа, толпа проигравших слева. Еще сотни полторы к веселым стартам допущены не были в силу физической слабости или иных причин (каждый второй почему-то явился навеселе).
Встав и оглядев всех мутным после дремы взором, я толкнул заготовленную речь. Замку нужны не только рыцари, уникальный шанс – работа с людьми, дружный коллектив, общественно полезный труд и прочий плагиат из агитки «Макдональдса». Тем не менее, людям нравилось, многие кивали. Наконец зашел разговор об оплате.
– Платить вам будут гравкойнами.
– И сколько?
– Один гравкойн в неделю. – Вытащив из кармана пластиковый футляр с монеткой я продемонстрировал его, подняв над головой. – Точный аналог местного зильбергросса четырнадцатого века, но с некоторыми изменениями. Между прочим, вполне законное средство оплаты, я имею право чеканить собственную монету.
Кстати, заказ на изготовление выполнили невероятно быстро. Сдается мне, фон Шницель еще неделю назад позаботился – грошик был приятен на вид и ощупь, блестел светлыми серебром… но понравился не всем.
– Три грамма серебра за неделю работы?! После того, как с нас еще и содрали за экзамен? К черту эту лавочку! – Молодой мужик нервно сплюнул и побрел в сторону города, что-то бормоча, за ним потянулись еще несколько. Я посмотрел в спину уходящим, подождал, пока они отойдут подальше, и продолжил:
– Ну, если кому-то недостаточно в качестве оплаты уникальной монеты, имеющейся в мире всего в пятистах экземплярах, каждая с паспортом и личной историей – это его дело. Но платить своим министериалам, а именно ими вы станете по завершении службы, я буду местной валютой.
Парочка стоявших в стороне сомневающихся тут же заняла свои места в строю. Ну что же, итого почти четыре десятка человек.
Питание из общего котла, проживание в семьях, работа по восстановлению исторического памятника, оплата сувенирами – обычное волонтерство, ничего нового я не придумал. Для оруженосцев – еще и служба под рукой моих рыцарей, то есть практика в управлении и в наведении порядка. То самое, чем и должны заниматься оруженосцы, только в современном варианте. Кстати, надо будет намекнуть Эгги выпустить серию роликов из жизни «замковых слуг». Может, еще альбомы памятные напечатать, с фотками и местами для подписей? И продавать? Или, наоборот, раздать даром, в качестве поощрения?
Так, размышляя о вечном, я подождал, пока Изя выстроит передо мной будущих пажей. Как ни странно, победителями были совсем не гераклы с ахиллесами, а нормальные ребята. Тоже молодые, только один лет двадцати пяти, остальные явные студенты. Ну что же, будем знакомиться.
Под комментарии начальника стражи я двинулся вдоль строя.
– Роберт Макмердок, англичанин.
– Вообще-то шотландец. Рад знакомству, господин барон!
– Добро пожаловать, Роберт.
– Дэниэль Осборн, американец.
