Саламандры сгрудились вокруг его теплой ладони, и от их крошечных лапок Нату стало щекотно. Одна храбрая саламандра даже взобралась к нему на запястье. Но в этот момент по туннелю прокатился глубокий рев. Саламандры бросились врассыпную.
– А вот и они, – объявила тетя Фила.
Глава десятая
Первое, что увидел Нат, – длинный хвост. Он чуть не наступил на него на повороте.
– Двухлетки, – прошептала тетя Фила. – Очаровательные юные охотники.
Тетя заулыбалась, будто это не виверны, а котята, гоняющие клубок шерсти. Она в своем уме?
Вивернов было пятеро, каждый ростом с жирафа, которого Нат однажды видел в зоопарке. Их желтые с красным глаза мигали как пламя. Зубов у них оказалось меньше, чем у взрослых особей, но все равно они были очень острые. А крылья пока еще бесполезными отростками болтались на спине.
И вдруг виверны бросились в стороны. Самый большой из них выпрямил шею и принюхался.
– Поднеси трубку к уху, – велела тетя Фила.
Нат с удовольствием бы схватил топорик вместо трубки, но тете Филе это явно не понравится, поэтому он снял с пояса трубку, вставил в ухо и услышал слова молодого виверна:
– Чем это здесссь пахнет?
Остальные чудовища прекратили возню и, как по команде, обернулись к людям. Только что они оглушительно ревели, а теперь молча крались к незваным гостям, пробуя воздух на вкус розовыми длинными язычками.
– Не подходите близко, – предупредила тетя Фила. – Мы пришли с миром. Когда-то давно люди и виверны заключили союз…
– Союз? Что это? Может, соус? – переспросил виверн, который был к ним ближе всех. – Это такая вкусная штука, которой мама поливает нам овечек?
– Нет, союз, – медленно и внятно повторила тетя Фила. – А сейчас мы с вашими родителями ведем переговоры.
– А вы кто?
– Я изучаю животных.
Самый маленький виверн поднял голову.
– Я люблю животных. Особенно домашних. Они вкусссные.
– Тот, кто изучает животных, их не ест.
Самый маленький виверн подошел к Нату поближе. Длинным язычком он дотронулся до лица мальчика. Нат отпрянул.
– Сссоленый, – объявил виверн остальным. – И совсем не пушиссстый, как овечка.
– Веди себя прилично, – велела тетя Фила. – Мы сюда не болтать пришли. У нас серьезная работа. Скажите, вы встречали в пещере других людей, похожих на нас?
– Нет, – сказал большой виверн, подходя ближе. – Только вассс.
– Тихо, – пытаясь отогнать вивернов рукой, сказала тетя Фила, – Прочь!
Но в отличие от крокодилов на реке Нигер, «прочь» на вивернов не подействовало. Они подошли еще ближе.
– Отойдите, вы что, не слышите? – спросил Нат, отступая. – Где вы уши потеряли?
– Ух ты, загадка! – сказал один из вивернов, склонив голову набок, и радостно взмахнул хвостом.
– Молодец, Нат. В случае опасности надо стимулировать их интеллектуальный интерес, – сказала тетя Фила. – А загадки – отличная работа для ума.
– Нет, это не загадка, – ответил Нат. – Это был вопрос!
– Так, ладно, попробуем отвлечь их по-другому. Давай монетки.
Виверны сделали еще шаг, и Нат полез в карман, но в эту секунду грянул колокол. Чистая равномерная мелодия разнеслась по пещерам. Двухлетки замерли, затем бросились как по команде туда, откуда раздавался звон. Нат, тетя Фила и Мазя внезапно остались в туннеле совершенно одни.
– Дьюи прозвонил к обеду, – объяснила тетя Фила и пошла вперед.
Нат вспомнил большой колокол в пещере, слова Дьюи о том, что скоро принесет вивернам обед, и от всей души мысленно его поблагодарил.
– Но почему они сорвались по первому зову глупого старого колокола? – спросил он, стараясь не отставать от тети Филы.
– Жил когда-то такой русский ученый по фамилии Павлов. Он проводил удивительные опыты с собаками. Каждый раз перед обедом он звонил в колокольчик. Спустя время собаки выучили, что звук колокольчика – это сигнал к обеду. Мы с Дьюи тоже решили поэкспериментировать. Один колокол повесили в главной пещере, а второй возле обеденной ямы. Сначала мы думали, что это отличный способ быстро собрать вивернов и пересчитать, а потом поняли, что есть у этого открытия еще один плюс. Виверны срываются бежать на звук колокола, где бы они ни находились. Ага, вот мы и пришли. Это –
