воздействия не было, но… меж тем он испытывал преогромное желание отдохнуть.
Прилечь на кровать.
Мягкую такую кровать… перины… как давно Ричард не спал по-человечески? Чтобы на перинах, чтобы под пуховым одеялом… накрахмаленное до хруста постельное белье. Подушка с легким запахом лаванды…
Лаванды?
Нет, не лаванды… и верно, не было воздействия прямого, а опосредованное ни один амулет не распознает.
Ричард решительно подошел к вазе и вытащил цветы.
Розы.
Белые, розовые и темно-красные. Смотрится неплохо. Ветви аспарагуса… вполне вписываются в композицию. А вот это что прячется средь колючих ветвей? Тонюсенькие стебельки с невзрачными былинками цветов. И компенсацией за бледность — сладковатый терпкий аромат, так похожий на запах лаванды.
Бирута бледная, в просторечье — забвенница. Хорошая травка для тех, кто бессонницей страдает или нервическими расстройствами. Пара стебельков под подушку — и человек забудет о всех невзгодах, сон его будет крепок и спокоен… а здесь далеко не пара и не в одной вазе.
Случайность?
Ричард усмехнулся и, вытащив из сумки меловой карандаш, начертил на тыльной стороне ладони руну силы. Засыпать он не собирался, но так было надежней…
Он выглянул в коридор.
Прислушался.
Тихо… и вновь же пахнет забвенницей… интересно… к их приходу готовились? Удобный случай, которым грех не воспользоваться?
Он толкнул ближайшую дверь. Конечно. Грен спит и похрапывает… Тихон? Этот не храпит… а темно-то… светильники остались, но один через три и тусклые, словно на последнем издыхании.
Прислуга?
Спит однозначно.
Оливия…
Она дремала, устроившись в кресле, замотавшись в пушистый плед, и выглядела настолько беззащитной, что Ричарду стало совестно. Правда, ненадолго.
Он ткнул Оливию в бок, и она открыла глаза.
— Влад? Я еще немного… рано…
Кто такой Влад?
Имя это Ричарду не понравилось. Абстрактно.
— Просыпайся, — сказал он и добавил шутки ради: — А то поцелую…
В сонных глазах Оливии появилась и окрепла искра разума.
— Это ты?
— А кто такой Влад? — Не то чтобы Ричарду так уж хотелось это знать, но внимание Оливии следовало переключить.
— Не твое дело. Что ты…
— Вставай. — Ричард стащил покрывало и поднял девушку.
Теплая.
Мягкая.
Пахнет… не забвенницей, что уже хорошо. А об остальном он думать не станет. Хватит с него благородных особ с их игрищами во влюбленность. Ричард уже понял, где его место, и не будет пытаться его изменить.
— У нас есть дело…
— Дело? — Она попыталась вывернуться, но как-то неубедительно.
— Сейчас ты пойдешь и немного прогуляешься…
Говоря по правде, я думала, что не усну после столь приятной беседы. Было мерзко. Гадко. И сам вид кровати — надо сказать, пресолиднейшего ложа с бархатным балдахином — внушал отвращение.
Я сидела в кресле, думая обо всем сразу и ни о чем конкретно.
И сама не заметила, как задремала… снилось мне субботнее утро. Солнце, проникающее сквозь портьеры… вялое раздражение — красота красотой, но спать хотелось… аромат свежего кофе… неотвратимость пробуждения.
