– Ваша логика неопровержима, – сказал Сунь. – Но многое в этой истории ускользает от моего понимания.
– Я уже давно ищу куски разрозненного знания и различные доказательства истинности этой легенды, – продолжил Шор. – Они и привели меня сюда. Потому что не все истории древние. Некоторые из них свидетельствуют о том, что Царь обезьян продолжает жить и по сию пору. Недавно я встречался с одним старым орангутаном, который сказал мне, что в деревне Четыре Удачи я найду сиаманга, верного слугу Каменной обезьяны. И вот я здесь, а ты тут единственный сиаманг. Тут нет никаких больше мартышек и макак.
– Возможно, орангутан – старый пьяница, – сказал Сунь. – Или он просто хотел от тебя отделаться.
– Возможно, – сказал Шор. – Но мне так не кажется.
– Кроме того, я хотел бы заметить, что я настоящая разумная обезьяна, отличающаяся от мартышек и макак.
– Не задавайся, – прервал его Шор. – Нас всех учили, что существуют только три вида настоящих разумных обезьян – гориллы, шимпанзе и орангутаны. Ты не принадлежишь к ним, и ты не человек. Значит, ты родственник мартышек.
– У меня нет хвоста, – заметил Сунь.
– У некоторых бабуинов его тоже нет, – сказал Шор и постучал себя по груди кулаком. – Но не волнуйся и не принимай это за обиду. Я не такой, как эти деревенские тупицы. В моей империи найдется место даже мартышкам. Так ты отведешь меня к своему хозяину?
– Почему все вокруг стало таким размытым? – спросил Сунь, пытаясь подняться на ноги, но ощущая непреодолимую тяжесть в руках и ногах.
– Ты был прав. Пища действительно отравлена, – сказал Шаор.
– Но мы ели вместе… – едва шевелил языком Сунь.
Ему казалось, что вместо языка у него во рту головастик, готовый вот-вот выпрыгнуть и нырнуть в ручей.
– Глупая мартышка, – сказал Шор. – Я раз в десять крупнее тебя. У меня лишь пару часов слегка покружится голова. Ты же…
– Да-да, я понял, – произнес Сунь, наклоняясь вперед и падая лицом на столик.
Он почувствовал глухой удар, а потом его сознание перенеслось в далекие края, залитые странным светом и заполненные голосами, которых он не понимал.
Придя в себя, он увидел над собой сердитую физиономию пекаря Лая.
– Ну теперь-то ты расплатишься за все, – сказал Лай.
Сунь тряхнул головой, будто стараясь прочистить ее. Его руки и ноги были прикованы цепью к деревянному столбу.
– Где они? – спросил он.
– Тебя это не касается, – сказал Лай. – Мне поручили следить за тобой и предупредить, когда ты очнешься.
– Пекарь Лай, – убедительным тоном обратился к нему Сунь. – Ты должен выслушать меня…
– Нет, – отрезал Лай. – Это ты послушай. Когда я был ребенком, мне казалось, что ты веселый и забавный. Всегда шутишь и разыгрываешь взрослых, оставляя их в дураках. А потом винодел Ло нашел тебя спящим в погребе среди бутылок с самым восхитительным вином, и запер тебя в бамбуковой клетке. Помнишь?
– Что-то не совсем припоминаю…
– А вот я хорошо это помню, – продолжил Лай. – Мне тогда было три года. Ты сказал, что эта клетка – волшебная повозка, которая доставит тебя на гору Небесных удовольствий, где все целые дни напролет делают только то, что хотят, и где вместо дождя на землю падают конфеты. Я попросил тебя взять меня с собой, а ты сказал, что туда можно попасть только одному. Но если я хочу занять твое место, то должен найти волшебный ключ.
– Послушай, – постарался перебить его Сунь.
– И вот они нашли в клетке меня, с глупой улыбкой на лице. Знаешь, чего мне стоило пережить все упреки и насмешки?
– Пекарь Лай! Все это в прошлом. Я прошу извинить меня за мои проделки. Сейчас мы должны позаботиться о будущем. Отпусти меня. А потом убегай как можно быстрее. Даже не заходи домой, чтобы взять ценные вещи. Предупреди остальных, пусть тоже убегают.
– Нет, меня так просто больше не проведешь! – воскликнул Лай. – Довольно с меня твоих глупостей.
– Это не глупость, – сказал Сунь. – Ты же не знаешь, на что способны эти обезьяны. А я знаю.
– Мне доводилось встречать горилл в поездке на юг.
– Я имею в виду не горилл – я говорю о любых обезьянах с такими мыслями. Они думают, что я обладаю каким-то таинственным секретом, и готовы пойти на что угодно, лишь бы узнать его.
– Ага, а если я отпущу тебя, то они заберут вместо тебя меня, – усмехнулся Лай. – Мне уже давно не три года.
– Нет никакого секрета, – сказал Сунь. – Но они верят, что он есть. Всем жителям этой деревни грозит опасность.
– Почему? Они же поймали того, кого искали.
– Вот именно, – сказал Сунь и вздохнул. – Можешь не отпускать меня, но убегай как можно дальше. Чем быстрее, тем лучше.
Гневное выражение лица Лая сменилось недоумением.
– Не знаю, что ты затеял, но я скажу им, что ты очнулся.
