– Он сказал, что не хотел причинять нам вреда, и что его машина не только пролетела по воздуху, но и пересекла пустоту, в которой расположены звезды. Затем он приукрасил свою ложь еще и утверждением, что также прибыл из другого периода времени.
– Ты хочешь сказать, из будущего? – спросила Элта.
Либо она забыла эту подробность, либо он никогда не рассказывал о ней. Зайус тогда еще строго предупредил его, что все услышанное представляет собой государственную тайну. Впрочем, и тогда, и сейчас эти россказни казались Урко полной чушью, выдумкой нездорового или лживого ума. И проблемой в любом случае.
– Он утверждал, что он жил тысячу лет назад, в нашем прошлом, – ответил Урко.
Перед его мысленным взором снова предстала «станция метро» со всеми ее чудесами. Разум, способный построить такие невероятные сооружения с транспортными машинами, питаемыми «атомной энергией», вполне мог бы создать и машины, путешествующие по небу и по пространству между звездами. И даже перемещающиеся во времени. Но, в очередной раз вспомнив о плакате, связывающем Землю Берка с Землей Урко, он невольно напрягся.
– Тебе больно? – с тревогой в голосе спросила Элта.
– Нет, все в порядке, – ответил Урко, стараясь больше не думать о плакате. – Зира продолжала расспрашивать Томаса, намереваясь выведать все его тайны. Тем временем мои всадники вернулись и доложили, что потеряли Чарльза. Лафивер стоял молча. Помню, что предложение Зиры и Зайуса о том, чтобы доставить людей в Центральный город, показалось мне безумием. Как глава службы общественной безопасности, я совершенно четко осознавал свои обязанности. Я должен был защищать обезьян любой ценой от любой опасности, а в том, что эти люди крайне опасны, у меня не оставалось никаких сомнений. С меня было достаточно. Я поднял оружие и прицелился в Томаса, но в последний миг между ним и мной встала Зира. Пуля, которая должна была положить конец угрозе, угодила в нее, и она погибла. Глупая обезьяна.
– Глупая? – громко переспросил Урсо, в голосе которого отчетливо слышалось сомнение. – Подумай только, чему он мог бы нас научить!
Урко с Элтой посмотрели на своего сына.
– Ты просто так взял и убил того, кто мог бы научить нас делать разные удивительные вещи из металла, а не просто ножи и подковы, – Урсо помедлил, ожидая ответа, но, не дождавшись, спросил: – А что случилось с Томасом?
– К его чести будет сказано, он просто стоял на месте, глядя на Лафивера и Зиру. Зайус кричал на меня, я кричал в ответ. Оба мы убеждали друг друга в своей правоте и утверждали, что представляем тут высшую власть. Тогда мы были моложе и горячее. Мы даже едва не подрались, что было бы нарушением протокола. Томас воспользовался подвернувшимся случаем и попытался сбежать.
– Хорошо, – вырвалось у Урсо.
– Одна из моих самых смекалистых горилл – оказалось, что это был Зако – увидела это, прицелилась и выстрелила. Так было покончено с угрозой.
– Но Чарльза же не нашли! – сказал Урсо с заметной радостью в голосе.
– Да, с тех пор его не видели. Он мертв.
– А остальных, значит, вы перебили, – сказал Урсо недовольно.
– Они были опасны! Люди – это всегда угроза, – повторил его отец.
– Тогда зачем мы разрешаем жить остальным?
– Иногда они бывают полезными, – признал Урко. – Если их держать в покорности и указывать на место. Но поверь мне, при первых же признаках опасности их перебьют не задумываясь.
– И что случилось после того, как ты безжалостно перебил этих людей? – хмуро спросил Урсо.
– Устранил, – нетерпеливо огрызнулся Урко. – Не перебил, а устранил угрозу. Зайус приказал моим солдатам похоронить Зиру и астронавтов. Мы вырыли могилы и поставили знак в ее честь.
Зира ему нравилась, и он даже немного уважал ее, но в конце концов доброта ее погубила.
– А их машина?
Урко нахмурил лоб, вспоминая.
– Мы были так заняты похоронами, что не заметили, как к машине подобралась группа людей, которые принялись разбирать ее на части в поисках чего-то полезного. Они были словно мухи, налетевшие на оставленную без присмотра еду. И такие же жалкие. Мои солдаты выстрелили, чтобы отпугнуть их. Видимо, какая-то пуля попала в важную деталь, машина загорелась, и ее нельзя уже было спасти. Вскоре она представляла собой бесполезную кучу хлама. После того, как огонь погас, мы привели туда животных с инструментами и закопали остатки. Больше никто не должен до нее даже дотрагиваться.
– Так почему же ты не дал людям выговориться? Что ты боялся услышать?
– Боялся? Ничего я не боялся, – недовольно ответил Урко, сердясь на себя самого за то, что ему приходится оправдываться перед собственным сыном.
– Разве мы не могли бы научиться у них чему-то полезному?
Урко покачал головой.
– Это бестолковые существа.
