горячими пальцами? Когда посмотрел своими невыносимо бездонными глазами и волны его взгляда всколыхнули что-то глубоко внутри? Или когда я просто вдохнула запах его чистой кожи?
Со мной не случалось такого прежде… только один раз, той самой злопамятной ночью, когда началась вся эта история с обманом и предательством. Те картинки уже смылись, смазались от времени, зато теперь перед глазами другие: свежие, яркие. Моя грудь в больших осторожных руках, его лицо над моим, он осматривает меня медленно и нежно. Его плечо, к которому приятно прижиматься губами, чтобы не кричать, когда он двигается, когда его тело движется в моем, заставляя вспомнить главную мирскую тайну — животную тягу тел друг к другу.
В наш первый раз он не смог показать мне, что случается между мужчиной и женщиной. Вернее, как это должно случаться. Зато сейчас окупил с лихвой — попросту набросился, как голодный, и своим напором, своим жаром заставил забыть, где я и с кем. Сколько, оказывается, наслаждения может принести правильный мужчина, когда хочет его подарить.
Только бы он ничего не говорил. Я не хочу разговаривать, тратить впустую слова. Я хочу продолжения, хочу еще. Все напрасно, но пусть хотя бы на ночь, на несколько жалких часов я получу идеального любовника.
Получается, моя участь — несколько жалких часов? И смешно, и горько!
Мужская рука пошевелилась, передвинулась к ягодицам, уверенно обхватывая их и сжимая. Я, кажется, догадываюсь, что он сделает дальше. Мои ноги не ждут, раздвигаются, подчиняясь ритуалу. Сейчас он сделает это снова — переплетет наши пальцы и заставит меня двигаться, биться в попытке приблизить самые яркие секунды в моей жизни.
И он снова подарит бесконечность, свернутую, как в подарочную упаковку, в краткий миг блаженного небытия.
Какое счастье, что он даже не пытался заговорить. Спать на груди у мужчины, вероятно, неудобно, но если делаешь это так редко, как я, — раз в десять лет, — новизна сказывается, неудобств никаких. Спать в обнимку — как банально… Но я давно настолько хорошо не высыпалась. Проснулась, когда он уходил — на улице светало. И конечно, сделала вид, будто все еще сплю. Так проще, чем говорить или обсуждать прошедшую ночь.
Нам просто не о чем говорить, сонно подумала я.
Этим утром лесник ушел искать середину порчи, как сообщил Колк, принесший завтрак. Он оценивающе смотрел на мою всклокоченную шевелюру и опухшие губы, но стыда я ни грамма не испытывала. Не нужно заявляться без спроса, даже к обеду.
— Вам еще нужно чего-нибудь, госпожа?
— Когда ваши подойдут?
— К вечеру или завтра с утра.
— Мне нужна смена одежды, моя осталась в Хвощах. Можно кого-нибудь послать, чтобы привезли?
Он задумался, потом кивнул. Скорее всего, придется идти кому-то из них двоих, но мне, честно говоря, без разницы. Нужно получить вещи и до приезда княжеских сыскарей как можно больше понять про порчу.
И… встряска. Мне нужна знахарка, чтобы сделать встряску, препятствующую беременности. Или… не нужно?
Ложка с кашей замерла на полпути, не доехав до моего открытого рта.
Мне не нужно делать встряску. Тогда у меня, может быть, но совсем необязательно, появится ребенок. Я вполне смогу обеспечить ребенка, вырастить его. Он может стать моим светом в окне, тем смыслом, который давно потерян. Маленькое существо, которое принадлежит только мне одной, часть меня, вернет моему существованию хоть какой-то смысл.
Но разве Федор не предлагал то же самое? Почему же дети Федора кажутся какими-то чужими, будто не я собиралась их рожать, а посторонняя женщина? Будто они папины, а я скорее нянька, чем мать? Однако этот ребенок будет принадлежать только мне одной, и никто не станет тянуть его в сторону отца.
Это все так странно, Катя… Однако время пока ждет, встряску в моем случае можно сделать в течение недели, исходя из цикла, и если пить много чернушки, травки такой. В общем, время терпит.
Осталось привести себя в порядок, сбросить остатки тупой сонливости, которая в последние дни заволакивала окружающее паутиной. Вспомни, кто ты есть, Катя. И про подарок вспомни. Полезная же висюлька, пользуйся!
В течение дня я сумела вызвать Ветерок и проверить окружающий лес. В нем было на удивление много живности, будто она собралась на небольшой территории, так как идти некуда. Конечно, вернуться в мертвый лес животные пока не могут. Хотя бы до тех пор, пока не нарастут трава и кусты. Пришлось собираться и идти через поле, за которым остановилась порча, чтобы проверить, как там чувствует себя земля.
На поле пшеница была уже по колено, завязывались колосья, на первый взгляд с ней все в полном порядке. А вот мертвая земля совсем не изменилась, хотя прошло больше недели. Все такие же сухие, ломкие останки, лежащие вповалку и перегоняемые ветром с места на место. Трава не пробивается. Я раскопала труху, чтобы убедиться — ни единого зеленого ростка. Почему?
Пришлось возвращаться в деревню за водой и тащиться через поле уже с кувшином. Ну, хоть прогуляюсь. Кости застоялись, а мышцы такими темпами вообще атрофируются.
Будем экспериментировать. Я пересадила в очищенную порченую землю один куст травы со здоровой стороны и щедро полила. Проверила
