Сопровождающие торопливо окружили меня, и я двинулась прочь от недоумевающей служанки. Зеркальный заклинатель не извиняется за свою силу.
Ужин затягивался, ибо вожди племен желали показать императору местные деликатесы и развлечения. Все свелось к морю козлятины, кислому рисовому вину под названием «Убийца демонов», танцам под барабаны и общению с непомерной бравадой, когда смех перерастает в визг, а выпивка становится состязанием. Я сидела на возвышении слева от Киго под полумесяцем в открытом безоблачном небе. Место трапезы окружали вкопанные в землю факелы.
Было мало шансов для приватной беседы – вожди наперебой привлекали наше внимание, а народ громогласно веселился, так что нам с Киго удалось перекинуться лишь парой случайных фраз. Но в миг редкого спокойствия он наклонился ко мне и отыскал мою руку под низким столом. Нежное прикосновение пальцев чуть ослабило мою боль.
– Ты бледна. – Дыхание Киго было приправлено вином. – Что-то не так?
Я сглотнула, пытаясь избавиться от маслянистой тошноты, которую явно вызвало приближение черного фолианта. Глаза мои невольно скользнули к Идо, сидевшему под охраной на другом краю круга. Киго настоял, чтобы он присутствовал на ужине, но заклинатель отказался от еды и питья. Он не шевелился, будто от малейшего движения мог развалиться на части, а кожа его посерела, отчего лицо сразу стало казаться старше. Мне подурнело от одной только близости фолианта, а Идо был связан с ним напрямую через Дракона-крысу и Диллона. Я даже представить не могла, как он страдает.
Киго проследил за моим взглядом:
– Он выглядит больным.
Однажды, очень скоро, мне придется рассказать ему, что я заставила Идо призвать к нам Диллона, но это не то, что можно быстро обсудить между сменой блюд из козлятины.
Жемчужина в горле Киго ловила оранжево-алые отблески факелов, и казалось, будто в ней живет собственный огонь. Что случится, если я расскажу ему всю правду? Что скрыла от него скорый приход Диллона, потому как черный фолиант может поработить мою волю и силу. Что всеобщая хуа – это жемчужина, вшитая в кожу и кровь императора, и я не упоминала об этом прежде, так как надеялась найти иной путь для спасения драконов, а значит, я не несу угрозы его жизни. Любой здравомыслящий правитель убил бы меня на месте.
Я пожала плечами:
– Все нормально. Разве что козлятины слишком много.
Он улыбнулся и сжал мою ладонь:
– Я не ценитель этого мяса, но здесь его явно в избытке. – Затем понизил голос. – Все, что мы делаем, – во имя долга.
Внимание императора привлек Соран с очередной пьяной байкой о своей боевой доблести. Я наблюдала, как Киго любезно принимает кусок жареного козьего мяса с новой тарелки, и вдруг он посмотрел на меня, в темных глазах мелькнуло веселье. От интимности его взгляда меня омыло теплом, которое тут же переросло в острую боль желания.
Так какие мои обязательства ложны? Долг перед этим властным, красивым мужчиной, что держал меня за руку и называл луной для своего солнца, или перед драконами – источником моей величественной мощи? Каким-то образом мне нужно найти способ служить интересам обеих сторон. Но что, если однажды придется выбрать? Я беспокойно заерзала на подушках. Этот страшный вопрос включал и Идо. Словно услышав мои мысли, он поднял голову. В янтарных глазах застыл такой ужас, что внутри все похолодело от дурного предчувствия. Идо так же находился на чаше весов, как Киго и драконы. И он был столь же прочно, как я сама, связан с духами зверей и их судьбой. И эта судьба шагала к нам с черным фолиантом в руке и безумием, затмившим разум.
Глава 22
Следующим утром я проснулась от криков. Затуманенный взгляд уперся в потолок шатра – в отрытое дымовое отверстие лился утренний свет. А в висках стучала боль, и с каждым ударом тошнота ползла все выше по горлу. Я приподнялась на локтях и поморщилась, когда вслед за громким лаем собак раздались резкие ритмы барабанов – тревога.
Вида спрыгнула с кровати на ковер, схватила кинжалы и подошла к двери.
– Вставай, моя леди, – прошептала. – Что-то случилось.
Я сбросила ноги на пол:
– Началось сражение?
От одной только мысли об этом нутро сжалось.
– Нет, это не боевая тревога. – Вида чуть приоткрыла дверь и прижалась ухом к светящейся щели. – Один из разведчиков. Он что-то вопил про демона, сотрясшего лагерь Сетона.
Не демона. Боль в моей голове говорила, что это Диллон. Он пришел – а вместе с ним явились надежды и страхи. Я схватила с деревянной спинки и натянула штаны, прыгая по ковру вокруг центральных столбов. Затем потянулась за туникой и сунула руки в широкие рукава.
– Вида, помоги надеть мечи.
Я завязала шнурок на вороте и подпоясалась.
