порывъ его правоваго чувства, его героическое, все забывающее самопожертвованіе для идеи права, въ столкновеніи съ жалкимъ тогдашнимъ міромъ: своеволіемъ великихъ и сильныхъ, забвеніемъ долга и трусостью судей, д?лаются причиной его погибели. Его преступленіе двойною тяжестью падаетъ на государя, его чиновниковъ и судей, которые насильственно выт?снили его съ пути права и толкнули его на путь беззаконнія. Ибо ни какая неправа да, которую терпитъ челов?къ, какъ бы она ни была тяжела, по крайней м?р? для непосредственнаго нравственнаго чувства, далеко не можетъ сравниться съ тою неправдой, которую совершаютъ отъ Бога установленныя власти, когда они сами нарушаютъ право. / Юридическое убійство, какъ нашъ языкъ его м?тко опред?ляетъ, есть по истин? смертный гр?хъ права. Стражъ и блюститель закона превращается въ его убійцу — это врачь, отравляющій больнаго, опекунъ, который давитъ своего питомца. Въ древнемъ Рим? продажный судья подвергался смертной казни. Для правосудія, нарушившаго право, н?тъ бол?е сильнаго обвинителя, какъ мрачный, полный упрека образъ преступника, который сталъ таковымъ всл?дствіе оскорбленнаго правовагочувства — этоего собственная кровавая т?нь. Жертва продажнаго и пристрастнаго правосудія, почти насильственно сталкивается съ пути права, сама становится мстителемъ и исполнителемъ своего права и нер?дко, не останавливаясь на ближайшей ц?ли, д?лается заклятымъ врагомъ общества, разбойникомъ и убійцей. Но даже и тотъ, котораго благородная и нравственная натура удержитъ отъ этого пути, какъ Михаила Колхаса, д?лается преступникомъ, а претерп?вая за это наказаніе, мученикомъ своего правоваго чувства. Говорятъ что кровь мучениковъ проливается не напрасно, и быть можетъ, это справедливо въ данномъ случа?; его угрожающая т?нь сд?лаетъ на долго не возможнымъ такое насиліе надъ правомъ, какое онъ вынесъ. Я самъ вызываю эту т?нь, только зат?мъ, чтобы показать самый поразительный прим?ръ, до чего можетъ дойти даже сильная и идеально одаренная правовымъ чувствомъ натура, въ т?хъ обстоятельствахъ, когда несовершенство правовыхъ учрежденій отказываетъ ей въ удовлетвореніи[14]. Тогда борьба за законъ становится борьбою противъ закона. Оставленное Властью безъ помощи противъ насилія, отъ котораго власть должна бы его защищать, правовое чувство само оставляетъ почву закона, и путемъ самообороны старается достигнуть того, въ чемъ непониманіе, злая воля, безсиліе, ему отказываютъ. Даже не только отд?льныя, особенно сильныя и богато одаренныя натуры, въ которыхъ, если я могу такъ выразиться, національное правовое чувство поднимается въ жалоб? и протест? противъ подобнаго правоваго состоянія, случается иногда что эти жалобы и протесты находятъ отголосокъ во всемъ народонаселеніи и выражаются въ изв?стныхъ явленіяхъ, которые мы, смотря потому какъ народъ или опред?ленное сословіе ихъ понимаетъ или приводитъ въ исполненіе, можемъ назвать народнымъ противов?сомъ государственнымъ учрежденіямъ. Таковыми были: средневековые Vehmgericht [15] и судебный поединок (Fehderecht) ? в?скія доказательства безсилія тогдашнихъ уголовныхъ судовъ и безд?йствія государственной власти; въ настоящее время дуэль служитъ очевиднымъ доказательствомъ, что наказаніе налагаемое государствомъ за оскорбленіе чести не представляетъ никакого удовлетворенія развитому чувству изв?стныхъ классовъ общества. Сюда же можно отнести кровавую месть корсиканца щнародную расправу въ С?верной Америк?, такъ назыв. законъ Линча. Вс? они показываютъ, что государственныя учрежденія не соотв?тствуютъ правовому чувству народа, или общественнаго положенія; во всякомъ случа? въ нихъ заключается упрекъ государству, или за то, что оно д?лаетъ ихъ необходимыми, или за то, что оно ихъ терпитъ. Для отд?льныхъ лицъ, они могутъ, если законъ хотя и запрещаетъ, но не можетъ подавить ихъ, быть источникомъ тяжелыхъ столкновеній. Корсиканецъ, который, въ силу предписаннаго государствомъ запрещенія, воздерживается отъ кровавой мести, презирается своими, тотъ же, который, подъ давленіемъ народнаго правоваго воззр?нія, ему сл?дуетъ, попадаетъ въ мстительные руки юстиціи. Тоже самое въ нашей дуэли. Кто отъ нее отказывается, въ т?хъ случаяхъ, когда это требуется долгомъ по отношенію чести, вредитъ своей чести, кто соглашается на дуэль, будетъ наказанъ — положеніе въ равной м?р? тяжелое какъ для отд?льнаго лица, такъ и для судьи. Въ древнемъ Рим? мы напрасно стали бы искать аналогическихъ явленій; государственныя учрежденія и національное правовое чувство тамъ находились въ полномъ согласіи. Только со времени появленія христіанства, христіане стали б?гать отъ мірскихъ судовъ къ мировому суду епископа, совершенно также какъ въ средніе в?ка евреи отъ судовъ христіанъ къ суду своего Раввина.
Такимъ образомъ я достигъ конца моего изложенія о борьб? отд?льнаго лица за свое право. Мы просл?дили эту борьбу во вс?хъ мотивахъ, отъ побужденій чистаго расчета пользы, восходя до идеальныхъ мотивовъ — огражденія личности и ея нравственныхъ жизненныхъ условій, и наконецъ достигли точки зр?нія осуществленія идей правосудія — высочайшей вершины, съ которой одинъ ложный шагъ оскорбленнаго въ своемъ правовомъ чувств? доводитъ его до состоянія преступника и повергаетъ въ пропасть беззаконія. Но интересъ этой борьбы ни какимъ образомъ не ограничивается частнымъ правомъ или частною жизнью, но далеко выходитъ за пред?лы оныхъ. Нація есть только сумма отд?льныхъ индивидуумовъ и какъ чувствуютъ, думаютъ и поступаютъ отд?льные индивидуумы, такъ чувствуетъ, думаетъ, поступаетъ нація. Если правовое чувство отд?льныхъ лицъ, въ отношеніяхъ частной жизни, оказывается вялымъ, трусливымъ, апатическимъ, не находитъ простора для свободнаго и сильнаго развитія, всл?дствіе препятствій, которыя полагаются не справедливымъ закономъ, или худо устроенными учрежденіями, если происходитъ пресл?дованіе, тамъ гд? сл?довало бы ожидать поддержки; гд? всл?дствіе этого образуется привычка переносить терп?ливо неправду, какъ н?что такое, чего нельзя перем?нить; кто пов?ритъ, что такое рабское, приниженное, апатическое правовое чувство, будетъ способно мгновенно подняться до живаго ощущенія и энергической реакціи, когда будетъ идти д?ло не о частномъ правонарушеніи, ной объ оскорбленіи правоваго чувства всего народа: покушеніи на его политическую свободу, нарушеніи или уничтоженіи государственныхъ учрежденій, нападеніи вн?шнихъ враговъ?
Кто не привыкъ мужественно защищать свое право, какимъ образомъ будетъ онъ чувствовать стремленіе положить свою жизнь и имущество за общественное д?ло? Въ комъ н?тъ пониманія, что его чести и личности наноситься оскорбленіе, кто предпочитая удобства, поступается своимъ неподлежащимъ сомн?нію правомъ, кто до того времени въ д?лахъ, касающихся права, все м?рялъ только однимъ аршиномъ матеріальныхъ интересовъ, можно ли ожидать, чтобы тамъ гд? д?ло будетъ касаться права и чести ц?лой націи, имъ былъ принятъ другой способъ изм?ренія. Откуда вдругъ можетъ
