специалистов по осеменению и основал свою ферму. Занялся выращиванием овощей и фруктов, разведением свиней и быков, и дела неожиданно пошли в гору. Затем я открыл завод по переработке мяса и фирму по изготовлению кожаных изделий и производству сумок на экспорт. В этом году принимаю участие в Восточной торговой выставке, чтобы расширить сферу производства и опустошить кошельки иностранцев.
– Ну что ж, теперь у тебя есть самая настоящая фирма, а ты стал крутым боссом – толстым, как кошельки, которые изготавливаешь! – Цзяо Тайгун не мог упустить возможности подколоть этого бахвальца.
– Хватит нести чушь! – Чэн Гуанмин рассердился и даже плюнул в сердцах. – Я раньше был худым! Первое время после открытия завода я постоянно вкалывал сверхурочно, чтобы успеть отгрузить материал для сумок, поэтому я был кожа да кости. А чтобы бизнес шел, нужно налаживать деловые связи и иной раз трудиться по всем фронтам – угощать в ресторанах, подносить подарки. Вот я и сам раздобрел: ноги уже еле живот носят.
Он закивал головой и в знак подтверждения своих слов оглядел себя с ног до головы, а потом задрыгал руками и ногами, изображая из себя жирную свинью. Его друзья так и покатились со смеху.
Подали блюда, и друзья принялись поднимать рюмки с водкой и чокаться, причем каждый в своем фирменном стиле: Ли Аба изящно поднимал рюмку и отхлебывал немного, Цзяо Тайгун лихо пил до дна – в этом никто не мог с ним сравниться, а вот питейные способности Чэн Гуанмина были вполне обыкновенные – приняв на грудь несколько
– Наш полк передислоцировали в уезд Нинцзин, который находится в ведомстве Лючэна. Давайте по окончании выставки рванем туда, навестим нашу воинскую часть! – Чэн Гуанмин уже слегка опьянел и начал фонтанировать идеями. – Сходим снова в нашу армейскую столовку, выпьем там хорошенько!
Цзяо Тайгун отозвался лаконично:
– Решено, едем!
– Полк все тот же, но солдаты каждый год разные, а мы так давно закончили службу, нас уж, наверное, никто и не вспомнит, – неуверенно проговорил Ли Аба. – Решат, что мы нагло пришли поесть-попить на халяву. Думаешь, нас пустят в столовую?
– Еще как! Командир полка – мой земляк! – Чэн Гуанмин начал рьяно уверять Ли Аба. – Мы с ним учились в одном классе в младшей и средней школе, вместе пошли в армию. Он получил распределение в отдел снабжения, затем отучился в Институте сухопутных войск Гуйлиня[112] и Академии национальной обороны НОАК, сменил несколько воинских частей, а два года назад снова вернулся в наш гарнизон в должности командира полка. Посмотрим, осмелится ли он не встретить нас как дорогих гостей и не ухаживать за нами за столом! Я его тогда «откорректирую на два коэффициента», как говорится! – Чэн Гуанмин совсем разошелся и начал рассказывать анекдот, связанный с этим выражением.
Некий человек служил начальником департамента в провинциальном правлении. Пришел он как-то к губернатору провинции, чтобы запросить указаний вот по какому вопросу: последнее время во многих городах проводят корректировку индекса зарплат на один коэффициент, как же им в своей провинции поступить? Губернатор не одобрял бездумную индексацию и крепко выругался на своем диалекте хакка. Начальник департамента этого диалекта не знал и понял его слова по-своему. Он записал распоряжение, а позже сообщил во все инстанции: «Указание губернатора – корректировать индекс зарплат на два коэффициента!»
Цзяо Тайгун слышал эту историю и развеселился еще пуще, а Ли Аба вовсе не оценил этот плоский юмор. Он заинтересовался тем, что командир полка когда-то служил в отделе снабжения, и начал допытываться у Чэн Гуанмина:
– Когда я пришел в наш полк, сразу был назначен командиром взвода, а командир батальона как раз только пришел на службу в местную управу и руководил солдатами из Сычуани. Как же звали одного из них?
Чэн Гуанмин назвал имя и фамилию.
Ли Аба, боясь, что не расслышал, воскликнул:
– Гуань Цзылинь, с большим ртом и высокой переносицей? Он же служил у меня! Вот удивительно: я был его командиром взвода и батальона, а он дослужился до командира полка!
Чэн Гуанмин тут же вытащил телефон и набрал номер этого командира. Он сообщил ему, что в данный момент выпивает с его бывшим командиром батальона. Тот попросил к телефону Ли Аба и прокричал ему в трубку, что ужасно рад его слышать, что давно не видел и очень скучал и что им непременно надо увидеться в Лючэне. Командир уже был готов послать за Ли Аба такси.
– Да ты что, не стоит! – Ли Аба начал поспешно отказываться. – В воинской части и так много дел и проверок. Потом придется отчитываться за расходы на такси.
Тогда командир полка предложил Ли Аба и его товарищам приехать в гарнизон через пару дней, когда начальник штаба будет возвращаться из командировки в Лючэне и возьмет их с собой.
Теперь Ли Аба было неудобно отказаться от оказываемых ему почестей. Трое друзей решили вместе отправиться в гарнизон и залпом осушили три рюмки в честь такого события: одну – за здоровье, вторую – за процветание воинской части, третью – за мир во всем мире! Ли Аба чрезвычайно оживился. Он решил, что его тревожное ощущение вызвано предчувствием того, что ему предстоит отправиться в свой гарнизон навестить того самого солдата,
