Времена и нравы (сборник)

сказал:

– О, так, значит, это ты Ван Дабао, это, значит, ты! А я больше десяти лет назад уже с тобой познакомился.

Увидев ошеломленное выражение, которое приняло лицо Дабао, он оглянулся на подчиненных и пояснил:

– Этот Ван Дабао так здорово в баскетбол играет! Как он с трех шагов бросает, одним шагом целый чжан[67] может покрыть. Никто его остановить не мог, несколько человек руки тянули – и не смогли блокировать. Каждый раз на соревнованиях, как только выходил на поле, ладони в мозоли сбивали. В те годы Ван Дабао был круче самых крутых! Мы тогда еще были молоды, не удивительно, что не разглядели будущее величество.

Он в шутку заменил «величие» на «величество», тонко пошутив, и подчиненные дружно расхохотались.

Дабао тоже ухмыльнулся и встал боком, приглашая их войти.

Начальник У возглавил шествие внутрь дома, сказав по пути:

– Помнится, в то время ты играл седьмым номером, а замначальника уезда Чжун – восьмым. Один высокий, другой низкий, ты делал подбор[68], а он забивал – лучшее дополнение друг другу. Я не ошибся?

– Нисколько.

Разговор о баскетболе прошлых лет воодушевил Дабао, лицо его оживилось. Он усадил начальника У на самое почетное место.

Тот уселся, широко расставив ноги, и продолжил:

– Я вроде давно уже не видел, чтобы ты играл.

Дабао помолчал, затем смущенно ответил:

– Сейчас каждый день нужно на еду зарабатывать, где уж время найти для игры?

– Тоже верно, – согласился начальник У. – Все-таки баскетболом на еду не заработаешь. На чем сейчас разбогатеешь?

«Баскетболом я как раз-таки и зарабатывал на еду, – подумал про себя Дабао, – вот только вреда от него было столько, что пришлось домой вернуться».

– Сейчас я дома ремеслом занимаюсь, совсем по мелочи, зарабатываю на еду, – произнес он, склонив голову набок.

– Есть своя мастерская?

– Есть, как раз за домом.

Начальник У заявил, что хочет посмотреть на нее, и Дабао согласился показать. Начальник У прошелся по мастерской, посмотрел на печь, посмотрел на литейную матрицу, поднял треножник и постучал по нему. Треножник отозвался чистым и высоким звоном.

– Неплохо, – кивнул начальник У.

Дядюшка Сяодэ следовал за ними на почтительном расстоянии.

Компания вернулась в дом и расселась возле очага.

– Ты доклад подавал, что хочешь фирму учредить? – спросил начальник У.

– Больше не хочу, – ответил Дабао. – Я отзываю доклад.

– Почему?

– Нипочему. Просто не хочу больше учреждать.

Услышав такое, столоначальник разволновался, и капилляры на кончике его красного носа вздулись и еще больше заалели.

– Ты же только вчера приносил доклад, как же мог за один вечер передумать? – поспешил спросить он.

– Если я не могу подать доклад, то не могу и передумать? Сейчас я хочу его отозвать.

Столоначальник хотел возразить, но глава Управления остановил его взмахом руки.

– Товарищ Дабао, мне донесли о том, что вы вчера приходили в Управление подавать доклад, – весело сказал он. – Если наши товарищи в работе допустили недопустимое, то я от их лица выступаю с самокритикой. Хорошо?

– Это ни с кем не связано, – упрямился Дабао. – Я сам принял неправильное решение. Как я могу такой риск на себя взять, как вы говорите?

Столоначальник еще больше занервничал, кончик его носа еще больше покраснел, и казалось, что жилки на нем вот-вот лопнут.

– Товарищ Дабао, вчера я повел себя нехорошо, – сказал он, сдавив двумя пальцами кончик носа. – Вечером начальник накричал на меня и задал трепку. Сегодня в самом начале рабочего дня у нас было собрание, ваш доклад подписало все собрание, и начальник тоже подписал. А теперь вот лично пришел к вам с товарищами, принес вам домой лицензию на ведение хозяйственной деятельности. Это достаточно искренне, я полагаю. – С этими словами столоначальник достал из дипломата лицензию, развернул и протянул Дабао.

Дабао не взял ее.

Столоначальник окаменел. Простые смертные всегда заглядывали ему в рот, и никогда еще ему не приходилось терпеть такой обиды.

Начальник У посмеивался, издавая ртом одобрительные пощелкивающие звуки.

Пришедшие вместе с ними двое сидели склонив головы и не зная, как реагировать.