Пан Щепаньски подтолкнул Хомака к перилам балкона, при этом Супскис одобрительно кивнул профессору:
— Раз виновник с нами, начнём!
Виновник? Да, с нами. Саркастичный пан чуть не сказал сгоряча кислых, необдуманных слов. Но зачем? Союзники не должны ругаться, имея великую общую цель.
Хомак снова попытался пролепетать что-то самооправдательное. Не вышло. После встречи с умирающей пани Дырой он и сам усомнился в своей непричастности. «Не помню» — не аргумент.
Слово взял Супскис. И разлился обвинительным соловьём. Братислав Хомак, дескать, и такой, и сякой, и Дыру задрал насмерть. В тоне директора школы не разберёшь никакой эмоции. Одно послушание фатуму — при том, что фатум носит форменный мундир госразведки НША.
Ах, послушание… Чтобы вытянуть вперёд, к верховной власти своего ставленника Прыща, послушный Супскис и гибель Дыры подстроил. Как именно он этого добился, про то только сам он и ведает, но больше-то некому. Мутанты её чересчур боялись, чтобы действовать на свой страх и риск. И директор школы гарантировал им поддержку. Всех Независимых штатов Америки. Всех пятнадцати!
Когда Супскис завершил изложение грехов Хомака, Братислав попытался что-то горячо выкрикнуть в своё оправдание. Но рядом стоящие мутанты — Вертизад и ещё один — так его встряхнули, что слова застряли в горле. Сильны, чертяки!
Тогда заговорил пан Щепаньски. Со всеми тезисами Супскиса он сходу согласился, причём насытил их эмоциональными красотами. Когда же вывел свой обвинительный пафос на финишную прямую, то к финальному обличительному аккорду речи дождался лично от Супскиса рукоплесканий.
Под гневные филиппики пана Кшиштофа и аплодисменты американского шпиона Хомак весь скукожился, вжал голову в плечи, потупил взгляд, и, по всему, никак не ожидал благожелательного приёма от мутантской толпы. Тем более не ожидал его Супскис. И когда под балконом раздались приветственные кличи, оба принялись оглядываться в большой растерянности.
— Хо-мак, Хо-мак, Хо-мак! — скандировала мутантская толпа.
— О чём они кричат? — спросил Аттила Попеску из свиты Супскиса.
Вертизад услужливо ответил:
— Хотят убийцу Дыры посадить на её место…
— Молчать! — оборвал его Супскис. — На какое ещё место? — ему-то, понятно, казалось, будто место пани Дыры уже занято Прыщём.
Вертизад не смог молчать и отвечать одновременно, потому выбрал второе. Стал объяснять, что пост правителя Столичной Елани по мутантскому закону передаётся её убийце. Значит…
— Значит, я теперь повелитель Столичной Елани? — глаза Братислава округлились, точно иллюминаторы древнего мутантского теплохода, на котором «музыка играет».
— Ну, не совсем так, — уточнил пан Щепаньски, — предстоит ещё церемония инициации. Посвятительные испытания, проще говоря.
— Зачем? — вздрогнул Хомак. — Зачем испытания?
— Их проходит всякий мутант.
— Но я же не мутант!
— Это пройдёт, — заверил Братислава пан профессор.
Атаман Сокол в который раз склонился над картой мутантского ареала, словно силился высмотреть какую-то ранее не замеченную деталь. Но не в деталях дело. Надо видеть ситуацию в целом, а её полковник Снегов не просто сумел уяснить, но доходчиво изложил для самых непонятливых. Какие ещё требуются поправки?
Но если требуются, Снегов не против изложить основные мысли.
— Мутанты пришли в движение, — сказал полковник, — и первым делом напали на посты Заслона в черниговском направлении. Здешнее, брянское — оставили на закуску.
От слова «закуска» Сокол нервно поморщился, да и Нефёдову стало не по себе. Он знал, о какого рода закуске могла бы идти речь, коль скоро мутанты не брезгуют людоедством.
Но полковник просто излагал очерёдность шагов мутантов.
— Если с ними утрачена связь, это ещё не значит… — пробормотал атаман свой старый довод. Несколько дней назад он звучал куда убедительнее, но дни идут, связь не восстанавливается.
— Боюсь — значит! — резко осадил его Снегов.
Да, в лицо правде смотреть не хочется, но надо. Боевые товарищи Сокола разбиты, рассеяны и частью — даже наверняка — пошли мутантам на «закуску». И если никто ничего не сообщил по рации, это говорит лишь о том, что их захватили врасплох. Мутанты на такое вполне способны.
— Далее, — продолжал полковник, — почему основной удар пришёлся на черниговское направление? Что, Заслон в тех местах их особенно сильно тревожил? Именно с юга и юго-запада?
