привычной тупой болью оторвались. Они хаотично кружились вокруг Ваниного лица и груди. Раны начали затягиваться на глазах. Лицо превращалось в родное, Ванино, только почему-то над губой появилась кокетливая родинка, которой до этого не было. Внезапно звездочки выстроились в прямую линию и как стрела вонзились в Ванину грудь. Тот выгнулся, огоньки выскочили обратно и вернулись к моему пальцу. Маг открыл глаза и улыбнулся:
– Ты чего ревешь?
– Ванька! – Я прижала его голову к своей груди. – Ты мой первый настоящий друг, а теперь еще и красивый. Мне нравится твоя родинка.
Я помогла ему встать. Властитель смотрел на нас с вымученной улыбкой. Я чувствовала, как ему с каждой секундой становится лучше, но почему, не могла понять, пока он не поднял руку. На его запястье светились красным цветом семь выжженных звездочек, они его лечили и без моего участия, черпая силу из меня как из источника.
Мы вылезли на поверхность.
– Где мы?
Арвиль посмотрел вокруг.
– На окраине города. Здесь раньше дислоцировался полк, теперь все войска на границах. Это катакомбы, в эти ямы во время войны сажали пленных.
Я осмотрелась. Мы находились возле заброшенных полуразрушенных казарм: ямы – в центре, по кругу, далее темнел лес. Неаполи и Сергий были настолько убеждены, что мы не сможем сбежать, что в охрану нам оставили только гнома, безответственного бродягу, любителя выпивки, женщин и азартных игр, и сейчас, наверное, где-нибудь развлекающегося.
– Я знаю, где мы сможем укрыться и решить, что делать, господин Властитель! – вдруг заявил Ваня.
– Это избушка на курьих ножках, – протянула я, глядя на шаткое строение, когда мы с трудом в кромешной темноте отыскали лесной домик, в котором встречались Прасковья с Неаполи.
– У тебя есть варианты лучше? – возмутился Петушков.
Сторожка оказалась местом, мало подходящим для любовных утех: простая кровать, стол, пара табуреток, оплывшая свеча в стакане вместо подсвечника. Я почувствовала ужасную усталость – все-таки немало магических сил отняли у меня все эти лечения – и села на кровать.
– Аська, не прикладывайся, надо план действия разрабатывать! – проворчал Иван.
– Вот вы и разрабатывайте, а неразумные женщины в моем лице будут отдыхать! – прошептала я, уже засыпая.
Проснулась я от протяжного заунывного звука труб. Комнату заливал солнечный свет. Фатиа и Иван сидели на колченогих табуретках и были чем-то явно расстроены. Хотя, признаться, в такой ситуации, в какую попали мы, причин для радости просто не было.
– Что это? – спросила я, не вставая.
– Это марры – данийские трубы, их музыка возвещает о большой беде, – хмуро пояснил Фатиа.
– О беде? – подскочила я. – Ты хочешь сказать, что это как у нас, бьют в набат, когда что-то горит?
– Да, только сейчас у фатийцев погиб Властитель, и убили его мы с тобой! – не менее хмуро отозвался Иван.
– А чего же мы ждем? – удивилась я. – Пойдем же, объявим всем, кто у нас тут враг номер один.
– Ты хочешь, чтобы тебя растерзала разъяренная толпа? – В домик вошел Виль. – Весь город уже собрался. По официальной версии Ася и Иван похитили и убили Арвиля Фатиа и попытались заменить его двойником, но верный Леон Неаполи раскрыл их страшные планы.
– То есть ты хочешь сказать, сейчас нам мало кто поверит, что Арвиль – это их настоящий Властитель?
– Можешь, когда хочешь! – похвалил Виль. – Я тут принес, – он кинул на стол четыре черных плаща с огромными капюшонами, – так мы сойдем за странствующих монахов, нас раскроют, конечно, но не сразу.
Мы добрались до города. На улицы выходил народ в траурных одеждах. Женщины рыдали навзрыд, мужчины, низко опустив головы, двигались в сторону Главной площади.
Горе было личным, горе было общим. Оно накрывало волной и сотрясало землю, разносилось по воздуху, летело к небесам и заслоняло собой солнце. Плач и страх затопили Фатию.
Никто не обратил внимания на странную четверку в черных балахонах, спешащую на площадь к Дому Властителя.
Здесь не было женщин, только мужчины. Вокруг мы видели лишь хмурые, искаженные бедой лица, обращенные к балкону. Площадь безмолвствовала. Удушающая, бьющая по барабанным перепонкам тишина давила.
Через несколько минут на балконе началось движение, к народу вышел Неаполи, сзади толклись Сергий, гном, белобрысый Советник и Властитель Ненэлии.
Мы с Ваней переглянулись.
– Так вот они, предатели! – едва слышно процедил сквозь зубы Арвиль.
– Фатия! – вдруг начал Леон. Его голос разрезал тишину, заставил вздрогнуть присутствующих, приказал болезненно сжаться сердцам. – Плачь, Фатия! Великое горе посетило тебя, Фатия! Погиб твой Властитель! – Он замолчал.
Народ безмолвствовал, где-то раздался судорожный вздох сдерживаемых рыданий. На площади находились лишь мужчины, они стыдились плакать.
– Как вы думаете, – зашептала я в балахон, стараясь приглушить голос, – для чего решили на престол Фатии поставить Неаполи?
– Аська, ты заткнешься или тебя заткнуть? – толкнул меня в бок Петушков.
– Померкло солнце над Данийей! Закрылись его глаза! – продолжал распинаться Неаполи.
Тут Леон расставил руки, вокруг которых начал сгущаться прохладный утренний воздух; и вот – это уже не руки – это крылья, огромные, прозрачные сгустки клубящегося ветра.
Я почувствовала, как земля качнулась под ногами. Толпа охнула.
– Я ваш новый Властитель! – заорал Леон. – Пусть скажет тот, кто против!
– Какого черта? – озадаченно прошептал Арвиль.
– Что, Фатиа, – ухмыльнулась я, стараясь сдержать злорадство, – не ожидал, что под твоим боком притаился жаждущий владычества Властитель?
– Ты это знала? – Я почувствовала вспышку гнева и едва не задохнулась.
– Я видела, как он летает, – прокряхтела я, стараясь восстановить дыхание.
– Почему ты мне не сказала?
– На подходе к твоему Дому меня ударили по затылку. Встретились мы уже в подземелье.
Фатиа молчал. Я чувствовала, как внутри него роятся недоверие и потрясение. Надо было что-то делать, на что-то решаться. Мы же не можем быть в вечных бегах!
– Я – против! – заорала я, стаскивая с головы капюшон, и тряхнула кудрями. Толпа заволновалась, загудела. Сергий от изумления подскочил к поручню балкона, растолкав всех остальных. – Я, полукровная принцесса Бертлау, дочь Властительницы Амели Бертлау и человеческого мага Прохора Вехрова, будущая невеста Властителя Арвиля Фатиа против твоего властвования, Леон! – заорала я, указывая пальцем на балкон. – Вот ваш Властитель! – Я сдернула капюшон с Арвиля.
– Хватай их! – вдруг по-бабьи завизжал Сергий, тыча в нас пальцем.
Вокруг нас моментально образовалась пустота, толпа окружила нас тесным кольцом. Сотни непонимающих глаза, сотни озадаченных лиц запутавшихся фатийцев. Неожиданно Виль метнулся молнией и исчез.
– Наш главный воитель сбежал? – пролепетала я, прижимаясь к властительской спине.
– А черт его знает, – буркнул Ваня, оголяя меч и готовясь защищаться. Толпа не двигалась, она пыталась понять, действительно ли перед ней Властитель или лишь его двойник, жалкое подобие, подсунутое нами для обмана.
