– А где он? Он что, меня убивать пришел, а я и не понял! – недоумевал дракон. – Ой, а что это с ней, она сумасшедшая? – заметил он мое состояние. Он бормотал совсем как сбитый с толку человек, с которым сыграли злую шутку.
В это время Ванятка с горем пополам сумел встать на ноги. Он поднял меч над головой и на бегу начал цитировать слово в слово «Убийц»:
– «Я пришел тебя убить. Дракон, готовься к смерти, я рыцарь ордена Пяти Мечей Герольд Смелый! Не трогай мою зазнобу!»
Дракон прищурился. Я почувствовала, что сейчас задохнусь от хохота, и скорчилась на траве.
– Живу не одну сотню лет, но такое вижу впервые, – протянул он, переводя взгляд то на меня, то на Ивана.
Внезапно Петушков подскочил к «желтобокой змеюке», и держа свободную руку на поясе, а другую с мечом протянув к морде дракона и, при этом водя блестящим клинком перед его носом, произнес пламенную речь, которую потомки не забудут никогда:
– Я – ужас в черном плаще с гербом Совета магов! Я твой страшный сон! Я Петушков Иван Питримович… – Тут он запнулся и очень выразительно моргнул. Правое веко у него нервно задергалось.
Дракон внимательно посмотрел на него, а потом выплюнул в лицо тонкую струйку дыма. Раздался оглушительный визг – жители деревни кинулись врассыпную, а Ваня от неожиданности бросил меч в чудище и заорал женским голосом:
– Не ешь меня, во мне желчи много!
– Да ладно, переварю, – пообещало чудовище, ухмыляясь страшной зубастой пастью.
Ваня отбежал на несколько метров и, стянув сапог, кинул его в морду дракона.
– О боже, – прогудел тот, – что это за смердящий запах? Ты, охотник, когда портянки менял?
Дракон чихнул, с дерева посыпались листья.
– Ты такой вонючий! О боже, у тебя в сапогах навозная куча.
Ваня дико захохотал и, сняв второй сапог, тоже кинул его в дракона:
– На, задохнись, ирод!
В пылу боя он не заметил, как подбежал к краю обрыва, взмахнул руками и с плеском упал в воду.
– Асенька, – заголосил он, – спаси, я плавать не умею!
Я с трудом отдышалась, подняла на дракона заплаканное от смеха лицо:
– Надо спасать, жалко же, захлебнется горемычный.
Дракон фыркнул:
– Не трогай его, Бабочка, он воняет! Пусть тонет!
Иван между тем барахтался в воде, а потом взмахнул руками и поплыл.
– Глянь, плывет, – удивился дракон.
Ваня выбрался на берег, с подола плаща с эмблемой стольноградского Совета, облепившего Петушкова и делающего его похожим на костлявого призрака, стекали тонкие струйки воды.
– Я убью тебя, чудище земноводное! – зло заорал он, краснея от ярости и опять-таки цитируя «Убийц».
Дракон обреченно вздохнул и выпустил огненное облако, оголив страшную зубастую пасть. Увидев сие, Ваня внезапно закатил глаза и мешком рухнул на траву. У него отчего-то задергалась правая нога. Мы с драконом переглянулись.
– Думаешь, умер от страха? – спросил он у меня.
– А почему нога трясется?
– Предсмертные судороги.
– Ага, конвульсии! – Я подошла к Петушкову, дракон проследовал за мной. – Да он просто в обмороке!
Я нагнулась над телом мага и похлопала приятеля по холодным бледным щекам. Ванятка открыл затуманенные очи и спросил слабым голосом:
– Где я? Я на небесах? А ты ангел?
– Апостол Петр! – прорычал ему в лицо дракон.
Глаза у Вани округлились. Он вскочил, как ужаленный под хвост, и кинулся бежать в сторону деревни с диким криком.
– Он служка Совета?
– Ага.
– Они все «Непредсказуемых убийц драконов» цитируют! – задумчиво подвел итог дракон.
Я покосилась на чудовище, тот растроганно рассматривал мои спутанные кудри, часто моргая:
– Я Али, ты помнишь, Бабочка, я твой Али. Я так долго тебя ждал, Бабочка! Я почувствовал тебя и появился, а ты все не шла.
– Я не понимаю, о чем ты мне толкуешь, и мне это не нравится. Я уже сказала, меня зовут Ася Вехрова, и я не знаю ни про Бабочек, ни про стрекоз, ни про птичек, а сейчас я ухожу, – плюнула я и развернулась в сторону деревни.
– Ася Вехрова? – задумчиво протянул дракон. – Так вот ты какая.
– Какая! – взвилась я, поворачиваясь к нему. – Какая?! Рябая, косая, хромая?! Какая?!!
– Кудрявая, – смутился Али.
– Спасибо, просветил. – Я повернулась спиной к нему и зашагала в сторону деревни.
– Ты что, ничего не знаешь?
Я резко остановилась и, глядя на крыши деревенских домов, потребовала:
– Не знаю. Выкладывай.
– Раз не знаешь, то еще не время, – раздался уклончивый ответ.
– Не время, значит. – Я скрестила руки и резко повернулась, едва не столкнувшись со страшной драконьей мордой. – Все вокруг все знают, все шушукаются и в моем присутствии закатывают глаза – в последнее время вокруг меня одни загадки! Мне это надоело! Драконы знают все, говори!
– Не могу.
– Тогда отстань от меня и дай нам перебраться через реку. Мы и так опаздываем в Фатию на два дня. Страшный и ужасный Арвиль ждет не дождется, когда мы отдадим обратно в его когтистые лапы несчастного малыша Анука! – Я припустила по склону к деревенской дороге.
– Анук? Анук Бертлау? Пропавший Наследник? – Дракон догнал меня в два прыжка и поплелся рядом. Меня его соседство раздражало.
– Поздравляю, ты знаешь последние новости! – рыкнула я. – Ты так и будешь за мной как щенок таскаться?
Али обиделся.
– Так ты все же нашла Наследника… – задумчиво пробормотал он.
– Как понять твое «все же»? Я нашла его на свою голову, и теперь у меня не жизнь, а бардак какой-то! Вот прямо сейчас за мной семенит чокнутый дракон!
– Скажи, ты знаешь, что совпадений не бывает? Тебя ничего не наводило на мысль, что все это странно, – не обращая внимания на мои выпады, осторожно спросил он.
Я остановилась как вкопанная и внимательно посмотрела на него. Эта зеленокожая масса в сто сорок пудов знает ответы!
– Ну-ка расскажи.
– Не могу. Раз ты сама ничего не узнала, то еще не время. Время мудрое – оно само тебе все расскажет… – Тут он осекся.
– Егорьевский скит! – фыркнула я, услышав, как дракон повторил слова старца Питрима.
– Чего? – не понял Али.
– Я говорю, толстая ящерица, рассказывай.
– Меня никто не обзывал толстой ящерицей! – обиделся Али. – А хочешь, мы с тобой до Фатии долетим? – просиял он.
– Что сделаем? – насторожилась я.
– Долетим, ты, я и Наследник?
