– Моя. Еда.
Нависла над ней гарпия. Существо даже улыбнулось или так просто показалось от ужаса. Она потянула крылом платье, больше никуда не спеша, прекрасно понимая, что завтрак уже не сможет сбежать.
– Нет, не сожрешь, – прошипела Авика, теперь сама себе напоминая монстра.
Отточенным движением она вызвала фот, кинула его в подол юбки – гарпию таким огоньком никак не остановить – и со всей силы рванула в сторону пещеры. Из юбки она скорее вылетела, чем выбежала. Сперва крепкая ткань не желала отпускать, но когда гарпия потянулась рукой к своей добыче, а Авика потянула еще сильнее, ее тут же отбросило вперед. Тварь не сразу поняла, что произошло, а когда все-таки поняла, Авика уже вбегала в пещеру. И бежала по ней что есть сил, не разбирая дороги, падая на скользких камнях, ударяясь коленями о твердый кринолин, врезаясь в холодные стены, царапая руки и ноги. Даже темнота не пугала ее так сильно. Только дикие крики за спиной: крики твари, лишившейся долгожданного десерта.
Долгий путь к ведуньям теперь, казалось, был преодолен всего за несколько минут. Было бы это состязание, она бы заняла первое место, обогнав по скорости самого лучшего бегуна. И плевать на потерянную туфлю – монстр же не сможет по ней отследить свою добычу. Плевать на боль, кровь и грязь. Главное, сбежала!
Авика вылетела из пещеры, не различая дороги. И впервые остановилась.
Тяжело дыша, она смотрела на проделанный путь, с ужасом понимая, что только чудом смогла спастись и никак иначе. Только чудо и большая удача. Она и не сразу поняла, что вокруг уже давно стемнело, а Батиста и Хас куда-то пропали.
– Мисс, с вами все хорошо? – послышался знакомый голос квартирмейстера.
Он подошел ближе, протягивая откуда-то взявшийся в его гардеробе длинный плащ.
– Там… там… – слова давались с трудом, Авика все никак не могла отдышаться, казалось, что еще пара вздохов и ее непременно вырвет. – Там гарпия, – на выдохе скороговоркой проговорила она.
– Ави? – в крайней степени изумления произнес Лис.
– Да я это. Я. Там… гарпия.
– Ты… женщина?
Тут и сама Авика застыла. Гарпия больше не казалась самым страшным злом, а побег от нее – большой удачей. Только сейчас она поняла, что стоит перед квартирмейстером и лучшим другом Натана Виару в ободранном корсете и кринолине, сквозь решетку которого прекрасно видно ее нижнее белье. Лицо, заляпанное грязью, кровавая рваная рана на плече, сбитые локти и колени, и сердце, готовое выпрыгнуть из груди, были сейчас всего лишь мелкими неудобствами. А неловкое молчание все затягивалось.
– Женщина, – глотая буквы, сказала Авика и затравленно посмотрела на Лиса, а в голове вертелось: «Пусть делает, что хочет. Не побегу. Не могу. Лягу здесь и спокойно скончаюсь».
Но реакция квартирмейстера оказалась более чем необычной. Сперва он в упор смотрел на нее, будто надеялся, что сейчас ему расскажут о какой-то нелепой шутке, а потом пронзительно засмеялся. Впервые за все время, которое Авика его знала. Смеялся он долго, искренне и громко. Да так, что девушка успела отдышаться и начала всерьез задумываться о душевном равновесии командира абордажной команды. Кто-кто, а он-то должен уметь держать себя в руках.
– И как же тебя зовут? – отсмеявшись, произнес Лис.
– Авика. Слушайте, там это… там гарпия. Не ведуньи. А самая настоящая гарпия.
– Она бежит за тобой?
– Нет… – ответила Авика. – Она в тюрьме. Она не может выбраться.
– Тогда еще успеется, – он взял ее за плечи. – Смотри на меня. Все хорошо. Здесь только ты и я. Здесь нет никаких гарпий. И мы вместе отправимся домой. Только расскажи, зачем ты на корабль пробрался… пробралась?
«Поверить? Нет? Рассказать или молчать?»
Авика решила, что уже нет смысла что-либо утаивать. Не здесь и не сейчас. И уж лучше разговор с Лисом, чем пытки Натана Виару. Поэтому она принялась вкратце пересказывать события последних нескольких лет. Рассказала о пропавшем отце, о карте, которая была у него в архиве и о том, что он плыл за сокровищами Лерков.
Терять было нечего. Либо Лис расскажет все герцогу и ее казнят прямо в Фаверхейме, либо будет шантажировать, либо войдет в положение. На последнее она не сильно надеялась. Но хотя бы все будет решать он, а не герцог. Она лучше узнала Натана Виару и теперь видела в нем не только кровожадного убийцу и владыку Таршаина. Вот только она еще не выжила из ума, чтобы не понимать, что он хорошо общается с мальчишкой, похожим на него, но никак не с Авикой Вольсер, забравшейся в его замок и, пусть и невольно, но ставшей причиной стольких попыток повторить ее подвиг.
– Стой. Так ты и есть та самая воровка, за которой гонялся Натан?
Авика обреченно кивнула.
– Не бойся, – совершенно спокойно сказал он. – Мне нет дела до чужих секретов. Хочешь быть мужчиной – твое право. В любом случае, пользы от тебя больше, чем вреда.
– Но почему? Он же ваш друг. И наш капитан.
– Сказал же. Пользы от тебя больше. И не задавай мне этот вопрос. А сейчас снимай эту… конструкцию и надевай плащ. Ног твоих никто не увидит, а ободранным мальчишкой мало кого можно удивить. Идем. Расскажешь все по дороге. И без того весь день потеряли. Да и Натан еще не вернулся.
Глава 16. Муки влюбленности
Натан со злостью тряс железные прутья небольшого окна. Он кричал, бил ногой о стену, но в ответ получал только такие же крики за серыми камнями. В камере справа кто-то монотонно стучал, слева – разговаривал сам с собой, задавая вопросы и отвечая ехидным голосом.
– Полно тебе, мальчик, – проворчала старушка, мирно сидящая на койке у стены. – Сядь, отдохни, а то ведь смотреть на тебя страшно.
– Тварь! Сволочь! Открой дверь, урод! Я тебя из-под земли достану! Я тебе вставлю в задницу меч и буду проворачивать, пока твои кишки не вывалятся на землю! Только попадись мне!
– Как есть. Сумасшедший, – вздохнула старушка и еще раз смерила Натана соболезнующим взглядом.
– А ты что такая спокойная?
– Так а если беспокоиться, так еще хуже будет. Все это знают. Ты присядь, милый, присядь, – она усадила герцога на кушетку напротив и как сына погладила по голове. Старушка была опрятная, ухоженная, в накрахмаленном чепчике и голубом платье от которого попахивало нафталином. Но все же было в ней что-то домашнее, что растопило сердце Натана и он только ради нее сел на край кровати. – Оно ведь всякое в жизни бывает, – продолжала бабушка. – Подожди полчасика, они разберутся, все выяснят и нам скажут,
