Атамана с есаулом встречали остальные стодесятники с телегой.
— Ну как?
— Принимай оружие. И вот вам деньги, возьмите на ужин штук пять чебаков [68]. Пожирнее выбирайте.
— А вы?
— Мы в ямку [69], гутарить с наводчиком. Хамла[70] заодно купим.
Пехота повезла добычу на Шматов хутор, а начальство направилось в пивную Мардеросова. По пути Прокопий спросил:
— А что там было со звонком? Я че-то не понял.
— Хозяин провел его из магазина в полицейский участок. А кнопка у него под прилавком.
— Да ну! И он ее нажал?
— В самом начале, когда я приказал стволы нести.
— Мне и невдомек было, — признался Цецохо. — Знал бы, ляжку сволоте прострелил!
Грек остановился и крепко взял Цецохо за рукав:
— Эй! Ты же не Авцын, ты умный. Я сколько раз говорил: никакой крови! Запамятовал?
— Так не убил бы я хозяина, а только ранил.
— Никакой крови! — строго повторил Серега Сапер. — Мне легавые на хвосте не нужны. Мы готовим дело. Всего одно дело. Но такое, что ахнет весь Ростов. Вот там можешь шмалять, сколько хочешь. А пока щиплем только «царей», их нам сыскные простят. Усек, Прокопий Власович?
— Усек. А волчья картечь для чего?
— Я ее в бомбу суну. Так рванет, что никого вокруг живого не оставит.
Пивная Мардеросова единственная во всем городе находилась на левом берегу Дона. Поэтому полиции здесь не опасались: места глухие, для ночной облавы неудобные. По вечерам в пивной собиралась лихая публика. Цецохо с Азвестопуло прошли сразу в чистую половину. Там их дожидался Кургузов.
Грек познакомил блатер-каина с атаманом и попросил:
— Ну, Феоктист Романович, валяй. Нашел?
— Так что, есть такой зорик [71].
— Говори, не стесняйся. Господин Цецохо — человек известный, за ним благодарность не пропадет.
— Сегодня у нас девятое июня, вторник, — с деловым видом начал излагать подхорунжий. — В четверг, через два, стало быть, дня, случится. Воскобойников, управляющий писчебумажной фабрики Панченко, повезет крупную сумму для расчета…
— Насколько крупную? — перебил барыгу стодесятник.
— Тысячи полторы, не меньше. С вас за наводку десятая часть.
— На фабрику повезет?
— Ага. Днем дело будет, напримерно в час пополудни.
— Но ведь фабрика Панченки сгорела в девятьсот третьем году, — удивился грек.
— Их две, — пояснил казак. — Сам основатель помер, теперь его сыновья командуют. «Товарищество писчебумажных фабрик и каменноугольных копей» называется. Вторая фабрика вовсю работает.
— Управляющий поедет из банка? — уточнил атаман.
— Нет, сумму он в доме держит. Но там сторож с собаками, а на улице взять будет сподручнее.
— И какой дорогой поедет твой Воскобойников? — продолжил расспросы атаман.
— Дорога там одна, по Байковской улице, — уверенно ответил подхорунжий. — Она идет вдоль Темерника, а не доезжая фабрики попадает в рощу. В ей, в роще этой, самое место для засады.
— Если дорога одна, то как уходить? — резонно спросил Цецохо. — Там, поди, городовой стоит? Одну дорогу перекрыть легко.
— Городовой стоит, но где? Аж на Затемерницком базаре, за версту от рощи, — парировал Кургузов. — А за базаром — вокзал. Шмыгнули туда, и нету вас. Черт ногу сломит. Ты про десятую часть-то расслышал али нет?
— Расслышал. Будет тебе десятая, если не обманул. Значит, послезавтра в полдень нам надо быть в роще при фабрике?
— Ага. Воскобойникова вы сразу узнаете. Он дядя фасонистый, ездит четверней. При нем всегда парень для охраны, у парня револьвер. У кучера только кнут, зато он им ловко управляется, родом из казаков, обучен.
— Да и сам, поди, не с пустыми руками, — пробормотал атаман. — Трое мужиков… Как бы они нас самих не обклеили.
— Прокопий, а ты хотел полторы тыщи с дороги поднять? — впервые вступил в разговор Азвестопуло. — Они там не валяются. Придется с бою брать.
— Ты будешь четверню останавливать? — нервно спросил Цецохо.
— Ну давай я.
— Давай!
— А давай!
Атаман с есаулом смотрели друг другу в глаза, казалось, они вот-вот сцепятся. Но Прокопий отступил:
— Тогда другое дело. Ты справа, я слева. В случае чего, уж не обессудь, луплю им в башку. Без крови вряд ли получится.
— Ты поручи мне, а я разберусь. Ежели окажутся дурни, то, конечно, чего их жалеть? Таких у нас на сто лет вперед припасено. Однако управляющий фабрики! Будем надеяться, что ему жизнь дороже денег. И еще вот что…
Цецохо насторожился:
— Что?
— Хочу я легавых со следу сбить.
— Это как?
Азвестопуло ухмыльнулся:
— Если голову на плечах иметь, то все можно. Неделю назад ребята Среднего Царя ограбили Плугарева, хозяина алебастрового завода. Помнишь?
— Нам что с того?
— Мы выдадим себя за «царевских». Скажем Воскобойникову: поклон тебе от Прохора Иваныча.
— А поверит? — усомнился подхорунжий.
— Насчет него не знаю, а полиция поверит. Для них мы все на один салтык. Представляешь, что начнется в городе? На уши Ростов поставят. Вот пускай «царевских» и ловят. Пока разберутся, мы уж спрячемся.
— Ловко, — согласился атаман. — Быть посему!
Глава 13
Убийца шестнадцати человек
Лыков заглянул в сыскную часть и попал на допрос. Перед Блажковым сидел снулый мужик с впалой грудью, мял в руках шапку и что-то бормотал. Увидев питерца, главный сыщик обрадовался:
— Алексей Николаевич, заходите. Хорошо, что вы здесь; я уж хотел за вами послать.
— Что случилось, Яков Николаевич? Я без дела, просто шел мимо…
— Трудный случай. Не хотите поучаствовать?
— Охотно.
Коллежский советник сел рядом с заведывающим частью и стал рассматривать арестанта. С
