– Ты используешь ее как отговорку, чтобы не принимать ухаживания и не выходить замуж. Что же происходит на самом деле?
– Ты представить себе не можешь, каково это – жить с ней под одной крышей.
– Я ведь не предлагаю ей выйти замуж за меня – я прошу об этом тебя. И мы не будем жить в этом доме. Просто по соседству.
– Она начнет вмешиваться не в свое дело. Она способна раздуть колоссальный скандал буквально из ничего. Достаточно какой-нибудь мелочи.
Эдж хранил молчание, позволяя тишине задать вопрос, на который хотел бы получить ответ.
Лили уперлась ладонями в обивку дивана по бокам от себя.
– Я не знала, что такое покой, пока не уехала моя мать.
– Покой превыше всего?
– Не знаю.
– Подумай об этом. Подумай о том, что ты чувствовала в прошлом. Ты хочешь к этому вернуться?
– Никогда. – Лили опустила взгляд, но тут же подняла глаза на Эджа. И, поднявшись, подошла к нему. – Если ты собираешься делать мне предложение, лучше убедиться, что это именно то, чего ты хочешь. А то я соглашусь, и ты получишь не только жену, но и ее мать, живущую по соседству.
– В дверях есть замки.
Она расплылась в улыбке, которая тут же испарилась.
– Я лишь переживаю, что ты будешь втянут в ее театральные выходки.
Эдж взял ее за руки. И решил, что скажет пару слов издателю газеты. Он не позволит писать что-то о Лили из-за ее матери. Если той вздумается пробежаться голой по улицам и об этом напишут в газете, у Эджа не возникнет претензий. Но тому писаке лучше вообще не упоминать Лили в связи с ее матерью. Семьи Эджворта и Лили должны стоять особняком, заслуженно возвышаясь над всем остальным.
– Ты можешь послать за своим отцом?
– Он здесь. Я приведу его.
Через несколько секунд Лили вернулась с мистером Хайтауэром. Сознание Эджа вдруг пронзила мысль о том, что Лили действительно не похожа на своего отца. Сплетни показались вполне обоснованными. Но вот мистер Хайтауэр и Лили посмотрели друг на друга. В прямоте двух профилей проявилось явное сходство.
Отец сосредоточил внимание на Эдже, и тот сообщил:
– Мы с Лили собираемся пожениться.
Мистер Хайтауэр, казалось, разом помолодел на много лет.
– Вы оба достаточно взрослые, чтобы твердо знать, чего хотите. Буду рад принять вас в семью, ваша светлость. – Он подчеркнул последние два слова, давая Эджу понять, что ценит его титул. Но его глаза приобрели твердое как сталь выражение равного по статусу. – Меня не волнуют детали брачного контракта. Составьте бумаги так, как считаете нужным. Если что-то произойдет, я достойно обеспечу обеих своих дочерей.
– Я приехала как раз вовремя. – В комнату ворвалась мать Лили. Сияние ее глаз по интенсивности не уступало яркости ее накрашенных красным губ и громкости натянутого смеха.
Лили взглянула на лицо матери, и ее пальцы выскользнули из нежно сжимавшей их ладони Эджа.
– Добро пожаловать в семью, – приветливо улыбнулась мать Лили. – Я всегда знала, что вас с Эджвортом тянет друг к другу. Любовь с детства.
– Я думала, ты отправилась по магазинам, – вставила Лили.
– Я как раз была на пути, – пустилась в объяснения мать, – но вернула карету, потому что хотела сменить шляпу. Та, которую я выбрала в самом начале, долго пылилась в гардеробе. От нее пахнет затхлостью. – В подтверждение мать помахала рукой перед носом и продолжила: – У меня горячее желание уволить всех слуг в этом доме, потому что в мое отсутствие они явно уклонялись от выполнения своих обязанностей. Наверное, мой муж попросил меня вернуться, потому что дочери скоро выйдут замуж и ему требуется, чтобы кто-нибудь присматривал за экономкой.
– Было бы проще нанять еще одного слугу, – сказал отец.
– Жаль, что ты этого не сделал.
Лили взглянула на Эджа. Его лицо будто окаменело.
– Лили, – спокойно произнес отец, подходя к ней и подталкивая Эджворта вперед. – Почему бы вам с Эджем не прогуляться? Уверен, вам есть что обсудить.
Не успела Лили осознать, что отец выпроваживает их, как они с Эджвортом оказались по другую сторону двери и в замке щелкнул ключ.
– Они с твоей матерью хотят побыть одни, – заметил Эджворт.
Лили смотрела на деревянную дверь, будто ожидая, что та вот-вот расколется.
– Такого еще никогда не случалось.
– Их дочь выходит замуж. Они воссоединились. Их жизни меняются. Не думай об этом, ведь это волнует только тебя.
Эдж взял ее за руку и повел вперед.
Лили ничего не ответила, но покорно пошла за Эджвортом. Ее родители никогда еще не запирались в комнате вдвоем. Кто-нибудь из них тут же вылетал оттуда – обычно это был отец, потому что в него летело все, что попадалось матери под руку.
Они отошли от дома, почувствовав в воздухе аромат жимолости, даривший ложное ощущение покоя. Лили осознала: она только что согласилась выйти замуж. И жить рядом с матерью. Совершила две вещи, которые поклялась никогда не делать.
– Лили Хайтауэр, рядом с вами стоит ваш будущий муж. Нужно проникнуться осознанием момента, – промолвил Эдж.
И тут до Лили донесся звон разлетающегося стекла – похоже, оконного.
– Разбилось, – заметил Эджворт. – Это к счастью.
– Окна она еще никогда не била.
Он подернул плечом и коснулся пальцем руки Лили, успокаивая.
– Эдж…
– Я пытался контролировать своего отца. И в самом конце вполне преуспел в этом. – Он покачал головой, выдохнув. – Это того не стоит.
– Но ты ведь видишь, что она сейчас творит… И твоя мать, герцогиня, живет так близко, что ей все слышно. И все вокруг нас – все, кто живет в этих домах, намного больше дома моего отца, и все они, которые как… – Она остановилась, понизив голос. – Как ты.
– Как я?
– Они родились в этом мире. Они не покупали себе путь в него.
Эдж склонил к ней голову:
– Лили, ты хотя бы понимаешь, сколько он стоит, путь в этот мир?
Она не двигалась с места.
– Оказаться в этом мире по происхождению – совсем другое дело.
– Согласен. Некоторые люди, живущие неподалеку, наверняка хотели бы иметь столько денег, чтобы купить это место, а не занимать его по происхождению.
Воздух прорезал визг.
– Я не могу этого выносить, – бросила Лили, в отчаянии ломая руки.
Эдж наклонился ниже:
– Ты не слышала ни слова из того, что я сказал, – это означает, что мы уже практически женаты.
– Я не могу это выносить, Эдж. Я серьезно.
– Возможно, не стоит относиться к этому серьезно.
Он протянул ей руку в знак поддержки, и Лили сжала ее. Они замерли на парадном крыльце особняка.
До них донесся еще один яростный вопль.
А потом они услышали хлопок двери черного хода и адресованные извозчику крики, и через несколько секунд загромыхала карета, увозя мать Лили прочь.
– По крайней мере, отец позволил ей
