Окно на втором этаже тут же распахнулось и оттуда высунулся пожилой мужчина в майке.
– Хулиганы! – закричал он, заметив обоих преступников. – Я вам сейчас покажу!
Что он там собирался показать, Стас и Аня смотреть не стали. Вместо этого они сбежали с места преступления и еще минут десять смеялись, вспоминая снежную битву и разъяренного автовладельца.
– А если серьезно, что мне делать? – спросила Аня, когда Стас проводил ее до дома.
– Если серьезно – выбирать, – он пожал плечами, – хочешь ли ты остаться здесь или готова идти дальше.
До самого подъезда они шагали молча.
– Я готова идти дальше, – сказала тихо девушка, уже взявшись за ручку двери и набирая код, открывающий электронный замок.
– Тогда действуй как героиня, – Стас серьезно взглянул ей в глаза. – Сюжет уже перевалил за половину, близится финал, и, если я прав, тебе предстоит серьезное испытание.
Она кивнула и, махнув рукой, скрылась в теплом подъезде.
А на следующий день отцу позвонили из деканата, и дома разразился настоящий скандал. Доказать, что ничего она не употребляет, было почти невозможно.
Странно, но мачеха вдруг приняла Анину сторону.
– Бред! – заявила она Аниному отцу. – Твоя дочь абсолютно адекватная. Да, немного не от мира сего, но она фантазерка, вот и все.
– Ты говоришь так потому, что она тебе чужая! – ответил в запале отец.
– Ах так? – Машины ноздри нервно дрогнули. – Ну если ты думаешь именно так, мне больше нечего делать в этом доме.
Она плавно развернулась и исчезла в комнате.
– Сумасшествие! – крикнул отец и пошел на кухню.
Впрочем, минут через пять Аня услышала, как он пытается помириться с Машей и уговаривает ту остаться.
Радуясь, что о ней хоть на время все позабыли, Анна сидела на кровати, поджав под себя ноги, и держала на открытой ладони дешевую пластиковую фигурку в красном плаще.
В детстве, когда она была для отца принцессой, Ане подарили кукольный домик. Совсем как в фильмах – двухэтажный, с красной пластиковой крышей, симпатичными окошками и немудреной кукольной мебелью. Девочка сажала своих кукол за стол и вела за них светский разговор о погоде и вкусном чае. Пожалуй, именно в то время она чувствовала такой покой и уют, какого не ощущала потом никогда в своей жизни.
В комнату заглянул отец. После пережитой бури волосы на его голове были всклокочены.
– Аня, мы должны с тобой серьезно поговорить, – категорично объявил он.
– А Маша остается? – поинтересовалась девушка.
– И не надейся, – отец закрыл дверь.
Аня пожала плечами. Должно быть, очередной спектакль ее гениальной мачехи увенчался успехом. Отважная женщина стоит на защите интересов своей падчерицы. Ну, тут самое время залу разразиться слезами и восторженными аплодисментами.
Она понадеялась, что отец позабудет об обещанном разговоре, но напрасно.
Он поймал ее в тот момент, когда она собиралась сбежать на тренировку. Мачеха в это время пребывала в своей комнате.
– Аня, подойди, пожалуйста, сюда.
– Я опаздываю, пап, – она продемонстрировала сумку с формой. – Нужно вести здоровый образ жизни, понимаешь?
– Ничего страшного. Если опоздаешь на пять минут – ничего не случится.
– Хорошо, – она бросила сумку на пол и села на кухне напротив отца. – Я слушаю.
– Тебе не нужно воевать против всех, – проговорил отец со вздохом. – Думаешь, я не понимаю ничего. Думаешь, мне не больно на тебя смотреть?
От мгновенно нахлынувшей жалости к самой себе защипало глаза.
– А кто же воюет на моей стороне? – она положила руки на стол и специально следила, чтобы они не дрожали.
– И я, и Маша… Если ты дашь ей шанс, она тебя поддержит.
– Да ей вообще пора свой пряничный домик открывать, – привычно хмыкнула Аня, но, наткнувшись на усталый, какой-то погасший взгляд отца, вздрогнула и замолчала.
Отец как-то внезапно постарел, и Аню кольнула неприятная мысль, что она сама отчасти в этом виновата.
– Пап, – она присела перед ним на корточки, заглядывая в лицо. – Прости, пап, я не хочу тебя обижать… Как-то само собой получается.
Он кивнул, сжал в своих крупных ладонях ее руки.
– Что с тобой происходит? – спросил он, в свою очередь вглядываясь в глаза дочери.
– Ничего… То есть… – она смутилась.
Отец кивнул.
– Я понимаю, ты выросла. И ты… влюбилась. Так?
Перед мысленным взором тут же возникла стройная фигура в белом мундире с золотыми эполетами, ласковые глаза и темные волосы, по которым так красиво скользит солнечный луч, к которым так и хочется прикоснуться… Она еще никогда не испытывала такого чувства – это была боль и радость. Любовь ли? Анна не знала, раньше она лишь читала о любви, но никогда еще сердце не выкидывало в груди такие акробатические пируэты.
Девушка почувствовала, что краснеет.
– Он хороший парень, – продолжал отец.
Аня посмотрела на отца едва ли не с ужасом:
– Откуда ты знаешь?
– Ну как же, я часто вижу вас вместе. И Маша… – он запнулся.
А девушка с облегчением вздохнула. Конечно, отец ошибся. Он решил, что ее парень – Стас. Да и откуда бы ему знать о Принце?.. Объяснить его ошибку? Ну нет. Отец не поймет. Как жаль терять то чувство, которое сейчас возникло между ними – такое, как было когда-то в детстве. И тем не менее нельзя.
– Пап, я не хочу сейчас об этом говорить, – пробормотала она, разглядывая ламинат, на котором стараниями мачехи нельзя было заметить не единой пылинки.
– Хорошо. Я понимаю, – он крепче сжал ее руки. – Только, пожалуйста, пообещай мне, что не станешь делать никаких глупостей.
Она с возмущением подняла на него взгляд.
– Пап, ну я и вправду ничего не употребляю! Как ты мог подумать?!
Он кивнул. Аня видела, что отец ей верит, и от этого на сердце становилось легче.
– Ладно, – он с неохотой выпустил ее руки. – Иди. Я же знаю, как важны для тебя эти занятия. Пожалуйста, всегда рассчитывай на меня. Кто тебе поможет, если не я.
– Спасибо! – она поднялась и чмокнула его в щеку. – Ну я побежала?
– Да, – отец задумчиво посмотрел ей вслед. – И не волнуйся, Стас – хороший парень.
Аня хмыкнула и принялась обуваться.
Остаток этого и весь следующий день прошел в нетерпеливом ожидании. Аня уже не раз замечала, что время с обоих сторон течет абсолютно по-разному, то ускоряя, то замедляя свой бег.
Они еще раз обсудили со Стасом стратегию ее действия. Причем оба пришли к мнению, что Жан – это надежный помощник, который полагается ей, как герою.
– Даже хорошо, что сначала вы повздорили, – объяснял парень. – Обычно это начало самой крепкой дружбы и наоборот подозрительно, если все идет слишком хорошо.
– Это ты книг всяких начитался, – ответила Аня, отчего-то сразу подумав о Принце, который никогда не нравился Стасу и тут же перевела разговор на что-то другое.
Она ждала перехода каждую минуту, но случился он, как всегда, внезапно.
Анна заходила в свою комнату и вдруг оказалась в лесу.
Тут же снова заныл синяк на груди, напоминая о выпущенной стреле и притаившемся где-то Охотнике. Но, похоже, поблизости
