Глава 7
1Дон Питерс и Эрик Бласс еще несли вахту на Уэст-Лейвин, когда со стороны тюрьмы к их блокпосту подъехал изрядно помятый «Мерседес-SL600». Дон как раз заканчивал справлять малую нужду в кустах. Он торопливо застегнул молнию и вернулся к пикапу, который служил им патрульным автомобилем. Эрик стоял на дороге, вытащив пистолет.
– Спрячь пушку, Младший, – приказал Дон, и Эрик убрал «глок» в кобуру.
Водитель «мерседеса», мужчина с кудрявыми волосами и румяным лицом, послушно остановил автомобиль, когда Дон поднял руку. Рядом с мужчиной сидела красивая женщина. Пожалуй, даже потрясающе красивая, после всех этих зомби-курочек, которых они с Эриком видели в последние дни. И ее лицо показалось ему знакомым.
– Водительское удостоверение и регистрационный талон, – сказал Дон. Он не получил приказа проверять документы водителей, но именно это всегда делали копы, останавливая автомобиль. Учись, Младший, подумал он. Смотри, как это делается.
Водитель протянул удостоверение. Женщина порылась в бардачке и нашла регистрационный талон. Мужчина оказался Гартом Фликинджером, доктором медицины, проживающим в лучшем районе города, на Бриаре.
– Надеюсь, вас не затруднит сказать, что вы делали в тюрьме?
– Это была моя идея, офицер, – ответила женщина. Боже, ну до чего хороша. И у этой суки не было никаких мешков под глазами. Дон задался вопросом, чем она закидывается, чтобы оставаться такой бодрой. – Я – Микаэла Морган. Из «Новостей Америки».
– Я знал, что видел вас! – воскликнул Эрик.
Дону это имя ни хрена не говорило, он не смотрел новости по центральным каналам, не говоря уже про круглосуточные новостные кабельные. Но он вспомнил, где видел ее.
– Точно! «Скрипучее колесо». Вы там пили!
Микаэла ослепительно улыбнулась ему – нельзя было не смотреть на ее идеальные зубы и высокие скулы.
– Совершенно верно! Там еще мужчина произнес речь о том, что Бог наказывает женщин за привычку носить брюки. Очень познавательно.
– Дадите мне автограф? – спросил Эрик. – Будет круто иметь ваш автограф после того, как… – Он смущенно умолк.
– После того, как я усну? – закончила она за него. – Думаю, рынок автографов рухнул, во всяком случае, временно, но если у Гарта – доктора Фликинджера – есть в бардачке ручка, то почему бы не…
– Забудьте об этом, – резко оборвал ее Дон. Ему было стыдно за непрофессионализм молодого напарника. – Я хочу знать, что вы делали в тюрьме, и вы никуда не поедете, пока я не услышу ответ.
– Разумеется, офицер. – Она вновь одарила Дона ослепительной улыбкой. – Хотя мой профессиональный псевдоним – Морган, настоящая моя фамилия – Коутс. Я родилась в этом городе. Собственно, начальник тюрьмы…
– Коутс – ваша мать? – Дон был поражен, но, если не обращать внимания на прямой, в отличие от старухи Джейнис, нос, сходство имелось. – Что ж, не хочется вас огорчать, но вашей матери уже нет с нами.
– Я знаю. – Она больше не улыбалась. – Мне сказал доктор Норкросс. Мы говорили с ним по аппарату внутренней связи.
– Этот человек – говнюк, – вставил Фликинджер.
Дон не смог сдержать ухмылки.
– Целиком и полностью с вами согласен. – Он вернул документы.
– Он не пустил ее в тюрьму, – с изумлением сказал Фликинджер. – Не позволил проститься с матерью.
– На самом деле это не единственная причина, по которой я убедила Гарта отвезти меня туда, – добавила Микаэла. – Я также хотела взять интервью у этой женщины, Иви Блэк. Уверена, вы слышали о том, что она якобы засыпает и просыпается. Вышла бы отличная сенсация. В эти дни трудно кого-то чем-то заинтересовать, но это привлекло бы всеобщее внимание. Только Норкросс сказал, что она в коконе, как и остальные заключенные.
Дону захотелось раскрыть ей глаза. Женщины – даже женщины-репортеры – были слишком доверчивыми.
– Это полная чушь, и все это знают. Она – другая, особенная, а он вцепился в нее по какой-то безумной причине. Но скоро все изменится. – Дон многозначительно подмигнул не только Микаэле, но и Гарту, который в ответ подмигнул ему. – Если будете вести себя хорошо, быть может, я устрою вам это интервью, когда мы ее освободим.
Микаэла хихикнула.
– Пожалуй, я загляну в багажник, – сказал Дон. – Чисто на всякий случай.
Гарт вышел и не без труда поднял измятую крышку, которая устало скрипнула. Джиэри хорошо над ней поработал. Фликинджер надеялся, что этот клоун не полезет под запаску: под ней он спрятал пакет с «пурпурной молнией». Клоун не полез, только мельком заглянул внутрь и кивнул. Гарт захлопнул крышку. Она заскрипела еще пронзительнее, словно кот, которому дверью прищемили лапу.
– Что случилось с вашим автомобилем? – спросил Эрик, когда Гарт вновь сел за руль.
Гарт уже открыл рот, чтобы сказать, что свихнувшийся сотрудник службы по контролю за бездомными животными выместил на нем свою злость, но вовремя вспомнил, что этот свихнувшийся сотрудник службы по контролю за бездомными животными теперь, по информации Норкросса, исполняет обязанности шерифа.
– Подростки, – ответил он. – Вандалы. Если видят что-то красивое, обязательно хотят изгадить.
Клоун наклонился к окну, чтобы посмотреть на красотку.
– После окончания смены я поеду в «Скрипучее колесо». Если вы к тому времени не заснете, с удовольствием угощу вас выпивкой.
– Это было бы здорово, – ответила Микаэла с подкупающей искренностью.
– Езжайте осторожнее, и хорошего вам вечера, – напутствовал их клоун.
Гарт передвинул рукоятку коробки передач, но не успел выехать на шоссе, как мальчишка крикнул:
– Стойте!
Гарт остановился. Мальчишка наклонился, уперев руки в колени, глядя на Микаэлу.
– Как насчет автографа?
Ручка в бардачке нашлась, причем красивая, с золотой надписью на корпусе: «ГАРТ ФЛИКИНДЖЕР, Д.М.». Микаэла нацарапала: Эрику, с наилучшими пожеланиями, – на обороте визитки какого-то представителя фармацевтической компании и протянула визитку подростку. Эрик все еще благодарил ее, а Гарт уже тронулся с места. Проехав меньше мили по шоссе номер 31 в сторону города, они увидели патрульный автомобиль, который на большой скорости приближался к ним.
– Притормози, – велела Микаэла. Как только патрульный автомобиль проскочил мимо и скрылся за холмом, она сказала ему прибавить газу.
Гарт так и сделал.
2Два года Лайла уговаривала Клинта добавить ее контакты к своим, на случай если в тюрьме возникнут проблемы. Шесть месяцев назад он наконец сдался, главным образом, чтобы она от него отстала, а теперь благодарил Бога за ее настойчивость. Первым делом он позвонил Джареду и велел ему сидеть тихо. Если все пойдет хорошо, сказал он сыну, кто-нибудь приедет за ним еще до темноты. Возможно, на кемпере. Потом Клинт закрыл глаза, коротко помолился о красноречии и позвонил адвокату, который участвовал в переводе Иви Блэк в тюрьму.
После пяти гудков, когда Клинт уже приготовился к голосовой почте, Барри Холден ответил.
– Холден слушает. – Его голос звучал равнодушно и устало.
– Это Клинт Норкросс, Барри. Из тюрьмы.
– Клинт. – И ничего больше.
– Мне нужно, чтобы вы выслушали меня. И очень внимательно. – Тишина. – Вы здесь?
– Я здесь, – ответил Холден после паузы, все так
