– Гм-гм, – произнес Кармо, получавший огромное удовольствие от происходящего и едва сдерживавшийся, чтобы не рассмеяться. – Не отчаивайтесь, сеньор. Вот и Ван Штиллер, который с радостью несет нам четыре бутылки, запечатанные чуть ли не во времена Ноя. Черт возьми! Ну и нюх же у этого гамбуржца!.. И минуты не прошло, как он отыскал погребок!..
Кармо взял было покрепче плантатора под руку, чтобы тот не вздумал бежать, как вдруг неподалеку раздались выстрелы из аркебуз, а из боковых улочек повалили жители с огромными тюками на плечах, в которых заключались, скорее всего, их последние пожитки.
– До чего дожили! – воскликнул плантатор. – Нас убивают!
– Тем лучше нам укрыться в таверне, – сказал Кармо. – Береженого Бог бережет! И шальная пуля минует.
С этими словами он втолкнул плантатора в таверну, где гамбуржец кортиком отбивал горлышки на четырех бутылках.
В зале было пусто, но все перевернуто вверх дном. Большой стол, на котором сражались петухи, был опрокинут на пол, стулья в беспорядке приставлены к стенам, табуретки валялись вперемежку с разбитыми горлышками и бутылками.
Прежде чем пуститься наутек, хозяин, видать, старался перебить все, чего не мог унести с собой.
– Был бы цел погребок, а на остальное наплевать, – проговорил Кармо. – Не так ли, гамбуржец?
– Настоящий аликанте, – откликнулся Ван Штиллер, щелкая языком, как настоящий знаток. – Точно такой мы пили вечером, когда смотрели бой петухов.
– Смотри, чтобы другие не присоединились: это все, что у нас есть. Негодный трактирщик перебил все бутылки в погребе. Идиот!
Гамбуржец наполнил чудом оставшийся целым стакан и поднес его плантатору.
– Эликсир долголетия, сеньор испанец, – сказал он. – Помните, мы его пивали?
Дон Рафаэль, чувствуя, что у него дрожат поджилки, залпом осушил стакан и пробормотал спасибо.
– Еще один, – предложил Кармо, в то время как гамбуржец стал пить из горлышка.
– Хотите снова напоить, а потом повесить? – спросил дон Рафаэль.
– Откуда вы знаете, что капитан Морган приговорил вас к смерти? – сердито спросил Кармо.
– Значит, я смертник? – завопил дон Рафаэль, посинев от страха. – Хотите отомстить за гибель ваших моряков?
Несколько мгновений Кармо сверлил его взглядом.
– Только вы можете спасти себя, – сказал он.
– Что мне делать? Скажите! Я богат и могу заплатить большой выкуп капитану…
– Выкуп заплатите нам, дорогой сеньор, – сказал Кармо. – Это мы взяли вас в плен, но сейчас речь не об этом, а о вашей шкуре.
– А поточнее?.. – спросил дон Рафаэль.
– Где спрятана дочь Черного Корсара?
– Как! – воскликнул удивленно плантатор. – Вы до сих пор ее не нашли?
– Нет.
– Но я не видел ее с бежавшим губернатором.
– А значит, наш молодец драпанул! – насмешливо воскликнул Ван Штиллер.
– Со всеми офицерами и на добрых конях, – ответил дон Рафаэль. – Сейчас он, наверно, уже далеко, и вряд ли вам его удастся догнать.
– А дочери Корсара там не было?
– Нет.
– Дон Рафаэль! – рявкнул вдруг Кармо и так крепко стукнул кулаком по столу, что подпрыгнули бутылки. – Имейте в виду, что вы рискуете жизнью.
– Знаю и поэтому говорю без утайки.
– Значит, она где-то здесь?
– Более чем уверен.
– А не прикончили ее, случаем? – спросил, бледнея, Кармо.
– Не думаю, чтобы губернатор посмел покуситься на родственницу.
– Что вы говорите? – разом воскликнули оба флибустьера.
Плантатор закусил губу, словно пожалев, что хватил лишнего, но затем, пожав плечами, проговорил:
– Я не давал клятву хранить секрет. К тому же я в ваших руках и имею право защищать свою жизнь как умею.
Кармо хлебнул глоток аликанте и, скрестив руки на груди, впился глазами в лицо плантатора.
– Дон Рафаэль, – сказал он, – выкладывайте все как есть. О какой родственнице идет речь?
– Вы можете меня дослушать?
Кармо собрался было ответить, но на площади грянули выстрелы, и какие-то люди пробежали мимо в сторону садов.
Увидев трактирную вывеску, пять или шесть флибустьеров с еще дымящимися аркебузами в руках заглянули в таверну.
– Погребок! Ура! Айда дырявить бочки!
– Назад, друзья! – воскликнул Кармо, преграждая им путь аркебузой.
– Хм! – хмыкнул один из корсаров. – Опять эти неразлучники. Сами, что ли, все выпьете?.. Черт возьми!.. Да тут испанец, по вине которого вздернули наших! Сожжем-ка его на костре!
– Убирайся вон! – гаркнул Кармо, решительно наводя аркебузу на флибустьеров, ломившихся в таверну. – Этот человек – добыча адмирала.
– Это наш пленник, – осадил их Кармо.
– Да будь он хоть дьявол, я не уйду, пока не проткну ему живот, – промолвил другой корсар.
– Убирайся вон! – гаркнул Кармо, решительно наводя аркебузу на флибустьеров, ломившихся в таверну. – Этот человек – добыча адмирала.
При этих словах корсары попятились назад, затем повернулись и – дай бог ноги! – настолько бравые вояки, не признававшие ни законов, ни власти, боялись Моргана.
– Продолжайте, – произнес Кармо, возвращаясь к плантатору. – Никто нам больше не помешает.
Дон Рафаэль залпом осушил для бодрости стакан аликанте, а затем сказал:
– История, которую я хочу вам поведать, известна немногим испанцам, а для вас она – и вовсе тайна. Но прежде чем перейти к делу, я хотел бы знать, чем была вызвана непримиримая вражда между Черным Корсаром, кавалером ди Вентимилья, и герцогом Ван Гульдом, бывшим губернатором нашего города. Вы принимали участие в морских предприятиях и, возможно, были доверенными лицами грозного Корсара, причинившего столько вреда нашим колониям, так что наверняка кое-что знаете, а это помогло бы нам понять, отчего нынешний губернатор питает такую ненависть к дочери славного мореплавателя.
– Как! – вскричал Кармо. – Губернатор ненавидит дочь Черного Корсара? Значит, не корысти ради захватил он ее в плен?
– Нет, из кровной вражды, – мрачно произнес дон Рафаэль. – Герцог умер, но оставил после себя не менее беспощадного мстителя, чем он сам.
– Что вы говорите? – воскликнул в ужасе Кармо.
– Ответьте сначала на мой вопрос, а потом я все расскажу.
7
Монастырь кармелитов
Кармо, находившийся, казалось, во власти сильнейшего волнения, несколько минут молча не сводил глаз с плантатора.
– Вражда между Черным Корсаром и герцогом Ван Гульдом возникла двадцать два года назад и началась не в Америке, а во Франции.
Владельцы Вентимильи – а их было четыре брата – сражались тогда в войсках герцогов Савойских, выступавших в союзе с Францией против Испании. Красавцы-смельчаки, все они пользовались славой благороднейших людей в Пьемонте.
Однажды
