— Я понимаю. Я буду ждать.
Карим вдруг решился, подошел к ней, обнял, прижал и, гладя как ребенка по голове, шепнул:
— Будет еще и «на нашей улице праздник», обещаю. Ты только дождись.
Она вырвалась, резко отошла и звонко выкрикнула:
— А я дождусь, назло всему дождусь. А сейчас, не дам тебе голодному умереть тут среди обилия еды. И не сердись на меня за то, что я затеяла такой разговор.
— Гуленька, я не сержусь, а наоборот… радуюсь…
Она погрозила пальчиком и буквально улетела. Вскоре тарелки с блюдами так и замелькали у него перед глазами, а под конец она торжественно внесла белую рубашку и, сияя своими темными глазами, протянула ему.
— Вот, командир, одевай, а завтра поутру заезжай, оденешь своё, чистое, глаженое. Ну, а сейчас одевай, садись и ешь.
Почему-то ему расхотелось есть. Молча, несмотря на её укоризненные взгляды, поел, решительно встал. Посмотрел в ее опечаленные глаза, приподнялся, погладил по спинке и ушел. У входа к нему обратился старший охранной группы:
— Карим Юсуфович, как же Вы пойдете один, ночь — нельзя одному. Эти отморозки каждую ночь свои нападения творят. Давайте я Вам бойцов дам. Они охранят. А лучше я машину для Вас вызову, мигом довезет, тут всего ничего.
— Знаешь, если из-за угла будут стрелять, то никакая защита не спасет, так что за предложение спасибо, к тому же я не имею права оголять охрану объекта. Насчет машины, пока ты свяжешься, пока договоришься, пока они придут, я уже буду дома. Сам говоришь всего-то ничего.
До дома идти было всего метров двести и он решил пройтись. Была тихая звездная ночь. Не верилось, что вот сейчас в мире затаилось зло, черная ненависть. Было уже прохладно и дышалось, на редкость, легко. Легкие жадно пили этот бодрящий воздух, заметно разгоняя кровь, насыщая ее кислородом. Переложив свой неизменный пистолет из кармана под ремень, он легко шагал, однако его чувства были настороже, так же, как это всегда происходило, когда ему приходилось участвовать в операции. И они не подвели. Довольно быстро ему удалось уловить сзади тихие, крадущиеся шаги. Бросив незаметно пару взглядов по сторонам, заметил справа толстое дерево. Вокруг него явственно сгущалась чернота ночи. Он буквально растворился в ней, как этому его учили в свое время. Стоя за деревом, замер. Все его чувства сейчас были «заточены» на распознавание опасности. Спустя некоторое время ему вновь удалось различить сначала тихие шорохи, затем крадущиеся шаги. Наконец в темноте материализовалась пара расплывчатых силуэтов. Сконцентрировав на них свой взгляд, сумел распознать в них двух мужчин, по виду явно боевиков. Они, молча, чуть согнувшись, крались, очень напоминая своей походкой, своим поведением двух волков, преследующих добычу. Карим очень осторожно, стараясь не выдавать себя нечаянным шорохом одежды, вытащил из-под ремня пистолет, привел его в боевое положение. Ему показалось, что сделал он это совсем беззвучно, ведь такое приходилось ему проделывать не единожды. Но, то ли навыки подвели, то ли у преследователей сработало звериное чутье, они тут же замерли на мгновение, выхватили свои пистолеты и кинулись на землю, пытаясь слить свои неясные силуэты с матушкой землей. Этим его обмануть было нельзя. Он уже их видел, вернее, осязал каким-то шестым чувством. А уж чего-чего, а стрелять-то он умел, недаром в команде специализировался на снайперстве. Почти не поднимая своего пистолета, Карим произвел два, оглушительно прозвучавших, выстрела по рукам, сжимавшим оружие. Раздались тихие вскрики, стоны. И вот одна из фигур вновь материализуясь из мрака и покачиваясь, постанывая, побрела.
Улица тут же наполнилась шумом, криками. Это на выстрелы как-то бесшабашно кинулась охранная группа. Засветились фонарные лучи, обыскивая дорогу, тротуары, деревья. Они быстро высветили лежащего и бредущего. Накинулись на них, схватили. Старший группы громко прокричал:
— Тут невдалеке должен быть наш хозяин.
Карим негромко кашлянул и выступил из-за дерева, появившись словно приведение. Бойцы даже опешили от такого появления. Но они быстро пришли в себя:
— Вас не ранили? Вы не пострадали? — посыпались вопросы.
— Меня нет, а вот этих субчиков надо осмотреть.
С этими словами подошел к двум, схваченным бойцами, пленникам. Взяв у одного фонарь, осветил и внимательно осмотрел пленника. Это был молодой, лет двадцати-двадцати двух мужчина, явно не наркоман. Он скрипел от боли зубами, но пытался сдержать себя. Второй же выл, пытался вырваться от захвата, то ли причинявшего ему нестерпимую боль, то ли от охватившего его бешенства и отчаяния. Экипировка их явно была не типична для простых боевиков. Осмотрев их, Карим приказал:
— Перевязать, и к Василию. Пусть разбирается, что за разбойники шляются, Парни из охранной группы быстро, как уже научили, отрезали рукава на раненых руках, осмотрели пулевые ранение. Заключили:
— Вот это выстрел, точно в плечо и навылет.
Наложили тугие повязки. Тут подъехала патрульная машина. Спросили:
— В чем дело? Почему шум?
Старший группы вышел, взглянул на молчавшего Карима, доложил:
— Эти бандиты выследили хозяина, хотели захватить, но нарвались на его выстрелы.
Старший патрульный группы вылез из машины и шагнул к Кариму:
— Карим Юсуфович, как такое случилось? Почему один? Без охраны? Не на машине?
Он пожал плечами. Старший, повернувшись к бойцам, спросил:
— Какие ранения?
— Все в плечо, в руки, державшие пистолеты.
— Много крови потеряли? Кости перебиты?
— Похоже, нет, все навылет. Кровь мы тормознули тугими повязками.
— Так, бойцы, — обратился старший к патрульной команде, — доставите их в больницу, пусть перевяжут как следует, и к парням Василия, он знает, о чём с ними надо беседовать. Исполнять.
Дождавшись, когда машина уедет, обратился к охранникам:
— Один со мной сопровождать хозяина.
Карим было запротестовал, но старший корректно отверг его возражения:
— Таков порядок, инструкции Степана нарушить не имею права. Всё, Карим Юсуфович, идемте.
По дороге спросил:
— Как это случилось?
— Они, по какой-то причине, «пасли» наш объект и заметили меня, выходящего из него. Похоже, решили захватить, да я вовремя их обнаружил. Ну, когда они взялись за оружие, пришлось стрелять на опережение по рукам с пистолетами.
Старший, услышав это, покачал в удивлении головой.
— В такую темень и так точно. Это же как надо уметь стрелять?
Карим усмехнулся:
— Я умею, меня этому хорошо обучили, да и тренироваться приходилось не мало. Ну да ладно. Вернемся к ним. По виду — это непростые боевики, отморозки Икрама. Эти ребятки из другой конторы. С ними надо поосторожнее. У Вас есть связь с патрулями?
— У меня лично нет, но в группе есть.
— Понятно.
Как только они пришли, их встретил встревоженный Александр, Карим распорядился:
— Рацию мне, какой позывной
