По мере спуска пещера сужалась. Наконец мы достигли тесного прохода с древним, разваливающимся драконьим гнездом на каждой стороне. Нам преградили путь свежие обломки досок, и я не сразу узнала повозку, на которой перемещали клетку с Кейрр. Осликов нигде не было видно.
– Давай, Дар… сюда.
Я вручила ему арбалет с колчаном, а потом подтолкнула в спину. Он без споров заковылял по обломкам в узкий проход. А я вытащила пробку из бочонка с маслом и вылила немного на пол пещеры.
Рычание приближалось. В реве Малика слышалось отчаяние. Огонь разгорался все сильнее, и верхнюю часть пещеры затягивало дымом.
Я поспешно принялась носить ветки из гнезд к началу этого прохода и подкладывать их к сломанной повозке. Делать это было непросто – драконы строили крепкие гнезда.
Маленькая Кейрр возмущенно запищала – резкие движения ей не нравились.
– Тише, малышка! Потерпи, пожалуйста!
Я залила дерево маслом, потом смочила им же остатки веревки, которую срезала с рук Дариана.
– Что ты делаешь? – крикнул он.
– Заткнись! Просто иди дальше!
Кейрр барахталась и громко жаловалась. Малик опять показался из-за поворота, но мимо него проскользнули два хародийца с арбалетами наготове. Раздался хлопок выстрела, и я шмыгнула за каменную колонну. Болт угодил в стену напротив, и я вскрикнула. Я сунула конец веревки в отверстие бочонка, а потом перевернула его вверх ногами и дождалась, пока масло не вытекло. В стену врезался еще один болт.
Я мельком выглянула из-за угла. Ко мне крались два воина – один пытался взвести арбалет, другой уже целился.
Открыв шторки фонаря, я подожгла веревку, а потом выскочила из-за угла и быстро оценила обстановку. Хародийцы, заметив меня, вскинули арбалеты, и я запустила в их сторону бочонком. Он разбился о камень перед ними, и того, что стоял ближе, обдало маслом. Хародийцы в панике выстрелили, но промахнулись, а я нырнула обратно в укрытие.
Масло загорелось не сразу, что неудивительно. Я присела с арбалетом, пытаясь его взвести – механизм был тугим, – как вдруг на меня выпрыгнул хародиец. Сзади раздался хлопок, и в шею мужчины вонзился болт. Оглянувшись через плечо, я увидела побелевшего Дариана – он как раз опускал арбалет, который я ему дала. Я отбросила свой и поспешила поджечь остаток веревки. Когда он загорелся, я бросила его в ветки.
– Давай! – Дариан запрыгал к узкому проходу.
Я кинулась следом, постоянно оглядываясь.
Стоило второму воину приблизиться к проходу, как масло наконец вспыхнуло – причем и те капли, что попали на его одежду чуть ранее. Выронив арбалет, хародиец с криками принялся хлопать по себе и бешено вертеться. Но языки пламени лишь окутали его еще сильнее, превращая в факел.
Кейрр завыла от страха.
Подбежав к Дариану, я обхватила его рукой за пояс, и вместе мы двинулись вдоль узкого прохода. Нас преследовали вопли и яростное рычание. Малютка Кейрр повизгивала в заплечном мешке.
Мы оказались в большом гроте, где свет от оставшегося позади огня постепенно переходил во мрак. Дариан споткнулся и вскрикнул. Ответное эхо донеслось откуда-то издалека. Я рывком поставила Дариана на ноги и кинулась дальше.
– Открой фонарь шире, – попросила я на бегу.
– Как?
Дариан опять запнулся и с трудом поставил фонарь на камень, едва не уронив. Я рухнула рядом, опять сдирая ладони о каменный пол. Плечо Дариана кровоточило, пачкая алым как его рубашку, так и мою одежду.
– Майя! – охнул Дариан. – Мне больно. Я не могу…
– Ты должен. – Я дернула шторки фонаря, обжигая пальцы, потом заставила себя встать и помогла Дариану. – Мы должны идти. Давай.
Не успели мы преодолеть и пятидесяти ярдов, как тьму позади нас озарил яркий свет. Мы спрятались за камнем.
В грот ворвался Малик с горящим трупом в зубах. Он уронил безжизненное тело и слизнул пламя с губ, после чего зарычал в безудержной ярости, вскинувшись на задние лапы на фоне мерцающего огнем туннеля.
Это был жуткий образ из самых мрачных проповедей Мабира.
– Вставай, Дариан! Давай же!
Я помогла брату подняться на ноги. Кейрр захныкала, а я прикрыла шторки фонаря, оставив лишь крошечную щелку, и побежала вперед.
След колес все еще виднелся на земле.
21
Я, пошатываясь, двигалась дальше, поддерживала и тащила Дариана. Брат вздрагивал и шумно втягивал воздух сквозь сжатые зубы с каждым шагом, но старался за мной поспевать. Я радовалась, что мы спускаемся. Подъем мы не одолели бы.
Кейрр ерзала в мешке и возмущалась, пытаясь выбраться, а в темноте за нами следовал Малик. Я его не видела, но слышала болезненное ворчание и угрожающий топот гигантских лап.
Мы пробирались через лабиринты, казалось, целую вечность. Я впервые сумела рассмотреть эти странные, похожие на оплавившиеся свечи образования. С невидимого потолка свисали сталактиты, прямо из земли сталагмиты, смахивающие на восковые пики. Многие срослись вместе, образовывая кривые колонны, как во внешних пещерах. Они были жутковатыми, пугающими – настоящие безобразные чудовища или искореженные деревья. Покачивающийся луч фонаря как будто вдыхал в них жизнь, и они уходили в окружающий нас мрак. Пещера была необъятной, мы не различали, где ее стены.
Каждый наш шаг сопровождали глухое эхо и кап-кап-кап воды. Все вокруг блестело от влаги.
– Мне надо отдохнуть, – пропыхтел Дариан.
Мои мышцы горели, лямки мешка врезались в плечи. Отдых очень соблазнял, но нам нельзя было останавливаться. Малик уверенно держался позади, и я боялась даже думать, что произойдет, когда он нас нагонит.
– Знаю, но нельзя.
– Моуп? – в который раз пискнула Кейрр.
Вероятно, все чего-то хотели.
– Кейрр, Кейрр… Да, моуп. Но нам сперва надо убраться подальше от твоего папы.
– Отлично. То есть моуп – это повод остановиться, а истекающий кровью брат должен поторапливаться?
Дариан намеревался меня лишь поддеть, но от правды было не сбежать: мы оба измучились окончательно.
– Ладно, но чуть-чуть. Я пока оценю обстановку.
Дариан со стоном рухнул на ближайший камень и поставил фонарь у своих ног. Я аккуратно сняла лямки мешка с плеч и опустила ношу на пол. Кейрр, ухитрившаяся высунуть мордочку из-под одеяла, моргнула на меня прекрасными серебристыми глазками.
– Моуп?
– О Авар! Малышка, какая же ты упрямая, когда чего-то требуешь.
Я выудила из кармана кусок оленины. В дикой природе никто бы не кормил Кейрр вот так, понемногу. Она полакомилась бы единственной, но огромной порцией мяса только что убитого животного, а потом поспала бы. Я протянула оленину Дариану.
– Покорми ее, пожалуйста.
Дариан взглянул на меня, молча забрал мясо и повернулся к Кейрр.
Я тем временем приоткрыла шире шторки фонаря и осветила путь, который мы прошли. Мы вроде бы оторвались от Малика – я нигде его не увидела. Ему наверняка гораздо хуже, чем нам.
Но я по-прежнему его слышала.
Внезапно вдалеке блеснула яркая точка – мигнула и исчезла. Отражение.
– Кейр-р-р! – далекий зов Малика был хриплым, полным боли.
По пещере пронеслось эхо: Кейрр! Кейрр! Кейрр! Малышка подняла головенку и снова издала писк, напоминающий «папа». Она тоже
