— Успешно ли?
— Не достаточно часто, чтобы оправдать время и финансы, затрачиваемые на эти маленькие экскурсии.
После этого император указал гостям занимать свои места и приниматься за еду. Амара наблюдала, как телохранители Гая заполняли тарелки горами еды, и когда Феликс поймал её взгляд, то улыбнулся и подмигнул ей.
Она не приняла это за смелое наступление, а приняла это как доказательство, что прежде он посещал мало официальных банкетов.
Когда гости принялись за еду, император начал разговор, сообщив Гаю о новом здании, что строилось в Джевеле, зрительном зале для поэтов, певцов и театра.
— Это звучит замечательно. Культура важна для цивилизованных стран, — промолвил король.
— Удивлена, что вы так считаете, — промолвила Амара, схватившись за возможность высказаться- Тем более, что художники не в почёте в Лимеросе.
Гай поднял кубок, задумчиво глядя на вино в нём.
— Это правда, принцесса. Наша сияющая богиня не одобряет легкомыслие и полёты фантазии, а лимерийцы подчиняются богине. Однако, сейчас я провёл столько времени в Ораносе, что пришёл к выводу — искусство может поднять настроение граждан в трудные времена. Искусство даёт им надежду. Как же без неё жить?
— Хорошо сказано, Гай, — промолвил император, словно копьём протыкая кусочек жаренной рыбы и погружая его в пряный соус шанут. — И простите за смелость моей дочери, не знаю, что она присоединится к нам сегодня. Но, да, она прекрасная, а я люблю прекрасные вещи!
Гости разговаривались и ели, вплоть до десерта. Когда слуги убрали все тарелки, император откинулся на спинку стула и похлопал себя по животу.
— Теперь, друг мой Гай, поведайте, почему вы здесь.
Король немного изогнул бровь.
— Я здесь, Ваше Величество, чтобы узнать вас. Чтобы понять ваши намерения. Я знаю, вы хотите получить Митику.
Амара подавила вздох из-за неожиданной прямоты короля и осмотрелась, чтобы увидеть удивление чужаков в момент молчания. В то время двое стражников короля оставались возле него, и она заметила, как брови Феликса взлетели вверх.
Император признал это.
— Признаться, учитывая размеры, Митка не в приоритете для меня. Маша страна — просто крошечная пылинка грязи на моей карте. Но, да, большой интерес Ашура в истории и легендах привлёк моё внимание. Ваши берега недалеко от Джевела, поэтому получить земли можно с минимальными затратами. И есть ваши виноградники, что славятся лучим в мире вином. Думаю, это приятное маленькое дополнение к моей империи.
— И когда вы с сыновьями планируете посетить моё прекрасное пятнышко грязи?
Император рассмеялся.
— О, давайте не говорить о стратегии, Гай. За этим столом мы друзья, а не враги.
— Я восхищаюсь вами, как лидером, но не уверен, что Митика сдастся так просто.
Император улыбнулся, осушил бокал вина и подал его слуге, чтобы тот наполнил его вновь.
— Дастан? Думаю, ты знаешь об этом лучше.
— У нас есть повод для уверенности, — сказал Дастан, поддерживая отца. — Ваша армия рассыпалась по всей Митике, береговая оборона смешна. Сто к одному.
Король Гай кивнул.
— Вы правы. Если верить статистике, Крешия легко поглотит Митику.
— Замечательно! — воскликнул император. — Если мы знаем о ситуации в отношениях между нашими землями, кажется, нет смысла больше обсуждать, — он встал из-за стола и положил руки на бёдра. — Теперь, раз уж вы тут, отдайте свою страну — и сэкономите много золота и человеческих жизней.
Король нахмурился.
— В самом деле? Я думаю, вы неправильно поняли меня. Я не пришёл принести Митику на блюдечке.
— Тогда поясните вновь, — сказал Дастан. — Зачем вы здесь?
— Я пришёл предупредить вас. Дружественно. А так же предложить.
Весёлое выражение императора пропало, хотя он выглядел не менее помпезно, чем обычно. Амара прикусила нижнюю губу, гадая, что будет дальше.
Её отец сел за стол.
— Предупредить, вы говорите.
— Да.
— Ты, король чего-то столь крошечного, как Митика, предупредишь меня, императора ста царств?
Гай спокойно улыбнулся и позволил пройти минуте молчания, прежде чем заговорить.
— Предполагаю, принц Ашур поделился с вами своими любимыми митиканскими легендами, не так ли? Прежде чем отправился к нам?
Элан кивнул, стремясь внести свой вклад.
— Было две любимые легенды у него. Элементали в горных породах. И бессмертные ястребы, что путешествуют в другие миры. Скалы и ястребы.
— Правильно, Элан, — с самодовольной удовлетворённостью промолвил король Гай. — Вы говорите о Родичах и Хранителях — самых важных фигурах наших легенд о неограниченной магии моего королевства.
— Вы пытаетесь сказать, что эти легенды правдивы? — спокойно спросил Дастан.
— Не пытаюсь. Оглашаю факт.
— Если это так, — прошипел император, — то вы лишь убеждаете меня, что Ашур не в состоянии доставить из Митики могущество.
Король Гай продолжал, не смутившись.
— Пророчество связано с легендами, император. Оно предвестило смертную девушку, что владеет элементалями, колдунья, осветившая путь к потерянным кристаллам, — он промолчал, осматривая богатых крешийцев за столами. — Моя дочь Люция — эта волшебница.
Откровение Гая было встречено резкой тишиной, нарушившейся только резким смешком императора.
— Ваша дочь — волшебница из пророчества? Как удобно для вас!
— Она мне не кровная дочь. Я нашёл её, когда она была ребёнком, и взял у её родителей с помощью ведьм и магии крови. Я ждал шестнадцать лет, пока она получит силу, и это стоило того. Её магия позволила мне свергнуть оранийского короля и завоевать его земли за два дня. И её магия привела меня к Родичам.
— О, Митиканцы действительно верят в эти басни. Но слова — это просто слова, и только доказательства — это доказательства. Сомневаюсь, что кто-то в твоём или моём царстве видел реальные доказательства того, что принцесса — колдунья.
— На самом деле, я видела, — промолвила Амара. Каждый взгляд метнулся к ней, и она улыбнулась. — Мы с Люцией подружились, когда я была в Митике, и я видела её магию. Я обещала держать это в секрете, но, кажется, это ситуация, в которой я больше не имею
