– Что вы с нами сделаете? – спросила Грейс.
Исайя щелкнул пальцами, и группа агентов плотнее сжала кольцо вокруг, все еще держа оружие наготове.
– Я собирался просто оставить вас здесь, – сказал Исайя, – после того, как получу кинжал, разумеется. Но, думаю, можно забрать вас с собой. Вы можете быть полезны, спасибо вашему происхождению. Но если вы будете сопротивляться, придется вас убить. И хотя я не хочу вашей смерти, поверьте, я не буду о вас сожалеть.
Ноги Грейс затряслись – от холода и от страха, но она надеялась, что Исайя этого не видит. На этот раз она была слишком близка к гибели – смерть была прямо здесь, в считаных минутах или даже секундах от нее, как это было с Гриффином. Смерть смотрела на нее десятками стволов. Агенты, целившиеся в нее, смотрели на нее так, будто она была лишь мишенью и не более. Она могла с таким же успехом быть картонкой, и какой бы щит Минерва ни дала ей, против пуль он был бесполезен.
– Кинжал у тебя, Грейс, не так ли? – сказал Исайя.
Она не чувствовала своего тела, только думала о Дэвиде и о родителях.
– Коул, обыщите.
Один из агентов приблизился к Грейс, и она узнала женщину по кодовому имени. Ротенбург, двойной агент, тамплиер, которая помогла ей удрать из Эйри с Монро. Но теперь, когда эта женщина смотрела на Грейс, ее это все, кажется, не волновало. Хавьер был прав – скорее зомби, чем рабы.
– Не двигайся, – сказала Коул, и хотя Грейс не хотелось повиноваться, какая-то часть ее сознания, которая отвечала за выживание, заставляла ее стоять спокойно. Коул залезла в карман Грейс и вытащила кинжал, который тут же вручила Исайе.
Он вытащил кинжал из салфетки, положил на ладонь и сжал рукоятку.
– Место, где находился зубец – вам оно показалось настолько же занятным, как и мне? – спросил он.
Они проиграли. Они потеряли все. У Исайи были все три части Трезубца – именно этого Минерва боялась все эти тысячи лет.
– Вы кое о чем забыли, – сказал Оуэн.
– Весьма маловероятно, – ответил Исайя. – Но расскажите.
– Явление Могущества, – Оуэн ухмыльнулся, и это выглядело убедительно. – Монро определил его, и оно может остановить Трезубец. Ваше супероружие будет бесполезно.
И что он только делал? Пытался запугать Исайю? Выкрутиться с помощью блефа или вроде того? Или показать последний козырь, который у них остался?
– Явление Могущества? – Исайя склонил голову набок и слегка нагнулся, чтобы взглянуть Оуэну в глаза, приблизив лицо почти вплотную. – Ты врешь.
– Нет, – ответил Оуэн, выдерживая взгляд Исайи. – Не вру.
Прошло несколько секунд, прежде чем Исайя подался назад.
– Значит, Монро, наконец, сумел. После стольких-то лет.
– Сумел, – ответил Оуэн. – Так что, как я уже сказал, ваш Трезубец…
– Не волнуйся, – прервал Исайя. – Я об этом позаботился. Без Шона вашего Явления Могущества не будет.
Затем он кивнул сам себе.
– Я передумал, Оуэн. Вы совершенно бесполезны. Фактически, вы можете представлять опасность для меня, – он отвернулся. – Коул, покончи с ними.
– Есть, сэр.
Женщина махнула еще нескольким агентам. Двое из них взяли Грейс за плечи и потащили к центру просеки. Туда же приволокли Наталию и Оуэна и поставили их рядом с ней. Исайя попросил пистолет.
– Собираетесь сделать это сами? – спросил Оуэн. – Я удивлен.
– Это потому что вы пока так и не поняли, что я такое, – Исайя медленно побрел к ним, вооруженный пистолетом. – Я и есть волк Фенрир. Я пришел, чтобы поглотить солнце и луну, и я не уклонюсь от выполнения задачи, которая передо мной стоит.
– Полагаю, для вашего психического расстройства существует название, – сказал Оуэн.
Грейс оставалось только удивляться, как ему хватало воли, чтобы провоцировать Исайю и так открыто не подчиняться. Она думала о том, куда делась ее собственная воля, и отсчитывала секунды, как будто ее жизнь была ниточкой, и вот приблизился ее конец.
Глава 26
– Ты разочаровал меня, Шон.
– Мне жаль, – ответил Шон. – Очень жаль.
Ему отчаянно хотелось угодить Исайе, и он прилагал все усилия, проводя бесконечные часы в «Анимусе», проживая одни и те же воспоминания снова и снова, выискивая любую деталь или скрытую улику, которая могла бы пролить свет на судьбу кинжала, оставленного Стирбьорном в святилище.
– Должно быть что-то, что ты упустил, – сказал Исайя. – Мы обыскали каждый дюйм в радиусе трехсот метров вокруг этого камня, и кинжала там нет.
– Должен быть, – ответил Шон. – Это единственное место, где он может быть.
– Очевидно, нет, – сказал Исайя и обернулся к техникам. – Подготовьте симуляцию. Попробуем снова…
– Нет, – воскликнул Шон. – Пожалуйста, отпустите.
– Кажется, я уже показывал тебе, что бывает, когда ты говоришь мне «нет», – ответил Исайя.
– Я знаю, знаю. Пожалуйста, я больше не могу.
Шон чувствовал себя так, будто его череп выскоблили изнутри. Он болтался в «Анимусе», кажется, уже несколько дней, но он был не уверен в этом, поскольку слишком много времени провел в симуляции, а там время ощущается иначе. Даже тогда, когда Исайя позволял ему отдохнуть от симуляции, Шон испытывал на себе неконтролируемые эффекты крови, и это приводило его в ужас. Воины-викинги появлялись из ниоткуда и нацеливали на него свои копья и топоры. Великаны и боги возвышались над ним, угрожая растоптать его. Гигантский волк вцеплялся ему в горло зубами, заполнявшими всю его пасть. Бьющиеся волны наполняли комнату, и уровень воды поднимался дюйм за дюймом, пока не доходил до его рта и носа, грозясь утопить его. Каждое из этих и многих других видений были невероятно реалистичными, и Шону было все труднее уловить, что из этого – игры его сознания, а что – нет. Ясность то накатывала, то отступала, подобно туману.
– Когда найдешь кинжал, будешь свободен, – сказал Исайя. – Я желаю тебе этого, действительно желаю. Но я не могу тебе дать свободу – ты должен ее заслужить.
Шон поднял голову. Исайя улыбался, демонстрируя огромные гнилые зубы, почерневшие, вдоль и поперек изъеденные червями. Шон моргнул, и Исайя снова стал Исайей.
– Симуляция готова, – сказал один из техников.
– Хорошо, – Исайя достал шлем. – Не сопротивляйся, Шон. Ты знаешь, что от этого становится только хуже.
Он не мог. Шон не мог отправиться туда еще раз. Его разум превратился в паутину, его сознание истончилось, и в нем едва ли можно было узнать то, чем оно когда-то было. Шон знал наверняка, что рано или поздно очередная симуляция сметет остатки его сознания, словно метла.
– Пожалуйста, – произнес он со стоном.
– Постарайся расслабиться, – сказал Исайя, надевая на него шлем. – Тебе предстоит…
– Сэр!
В комнату ворвалась дева-со-щитом, у нее в руках был мертвый ворон, которого она бросила в Шона, и он закричал, когда дохлая птица вдруг вцепилась в его лицо когтями и начала клевать.
– С ним все нормально? – спросила воительница.
– Не обращайте внимания, – ответил Исайя. – Где вы были, Коул?
– В Вестеросе, – ответила она.
Птица вдруг вылетела в окно, и
