Она вернула револьвер на табурет и закурила, наблюдая, как дым скользит между пальцев, сплетаясь в затейливые узоры. Алисия снова вытянулась в ванной и посмотрела в окно на голубоватую пелену облаков, нависавшую над городом. Взяв в руки книгу, начала читать ее с самого начала. По мере того как Алисия углублялась в повествование, проглатывая страницу за страницей, терзавшая ее тревога постепенно разжимала щупальца. Она потеряла счет времени. Даже Леандро не удалось бы выследить ее и извлечь из зачарованной чащи слов, куда она всегда попадала благодаря волшебству этой книги. Алисия улыбнулась, погружаясь в атмосферу романа и чувствуя, что вернулась домой. Она с радостью провела бы так целый день. Или даже всю жизнь.
Алисия вышла из ванной комнаты и, встав перед зеркалом, осмотрела свое тело, окутанное тонкой дымкой пара. Старая рана на правом бедре цвела темным ядовитым цветком, пустившим корни глубоко под кожу. Она потрогала пятно и ощутила легкий болезненный укол, как предупреждение. Алисия распустила волосы и намазала руки, ноги и живот кремом с запахом розовой воды. В свое время крем, носивший провокационное название «Péché Originel»[44], подарил ей в порыве юношеского вдохновения Фернандито. Алисия была на пути в спальню, когда внезапно появилось электричество, и все лампы, которые она пыталась включить ночью, теперь вспыхнули одновременно. Алисия схватилась за сердце, едва не выпрыгнувшее из груди от страха. Она обошла квартиру и, тихо ругаясь, погасила светильники.
Позднее, стоя обнаженная перед шкафом, Алисия неторопливо выбирала подходящий туалет. Барселона прощает почти все прегрешения, кроме дурного вкуса. Она надела выстиранное и надушенное сеньорой Хесусой нижнее белье и усмехнулась, представив, как консьержка складывает соблазнительные аксессуары, крестясь и недоумевая, неужели такой срам теперь носят современные столичные девушки. За бельем последовали прозрачные капроновые чулки: Алисия заставила Леандро купить их на случай, если придется изображать утонченную барышню на улице Принца Вергарского или участвовать в одной из хитроумных интриг своего шефа в салонах «Ритца».
– А обычных чулок тебе недостаточно? – возмутился Леандро, увидев цену.
– Если вам хочется чего-нибудь обычного, поручайте работу кому-нибудь другому.
Вынуждая Леандро тратить большие суммы на покупку для нее нарядов и книг, она получала удовольствие, считая это одной из немногих приятных сторон службы. Решив больше не испытывать судьбу, Алисия предпочла в то утро опоясаться бандажом. Она застегнула ремешок на одну дырочку туже обычного и повертелась у зеркала, оценивая, как сидит на ней амуниция, делавшая ее похожей на испорченную куклу. А точнее, на марионетку, наделенную особой мрачной красотой, с которой Алисия так и не свыклась, – красотой, словно намекавшей, что Леандро, в сущности, прав и зеркало говорило правду.
– Не хватает только веревочек, – пробормотала она себе под нос.
Алисия выбрала темно-лиловое платье классического покроя и итальянские туфли, в свое время стоившие сумму, равную месячному жалованью, в хорошем обувном магазине на Рамбла де Каталуния, где продавец называл ее «деткой». Алисия тщательно накрасилась, создавая нужный образ. Завершила она его помадой глубокого бордового цвета с блеском, которую Леандро наверняка воспринял бы с неодобрением. Ей не хотелось, чтобы Варгас при встрече уловил в ней хотя бы тень слабости. За годы службы Алисия твердо усвоила, что подчеркнутая скромность побуждает приглядываться к человеку внимательнее. В прихожей она в последний раз взглянула на себя в зеркало и осталась довольна. «Ты разбила бы собственное сердце, – мелькнула у нее мысль, – если бы оно у тебя было».
Утро только начиналось, когда Алисия перешла улицу и очутилась у дверей «Гран-кафе». Заметила, что Ровира уже маячил на углу, обмотанный шарфом по самые брови и зябко потиравший руки. Она поколебалась мгновение, сопротивляясь искушению подойти к нему, чтобы испортить настроение на весь день, но решила оставить бедолагу в покое. Ровира помахал ей рукой и побежал прятаться. Алисия направилась в зал ресторана и убедилась, что Варгас ждал ее, расположившись за столиком, похоже, закрепленным за ним теперь на постоянной основе. Он уплетал бутерброд с мясом и помидорами, запивая его кофе из большой чашки. Одновременно Варгас изучал список цифр, который им удалось получить с помощью таксидермиста. Услышав, что Алисия вошла, он поднял голову и смерил ее взглядом с головы до ног. Алисия молча села за стол.
– От вас хорошо пахнет, – произнес Варгас. – Как от бисквитного пирожного. – И он тотчас вернулся к своему завтраку и списку.
– Как вы можете столько есть в такую рань? – удивилась она.
Варгас пожал плечами и снова накинулся на огромный бутерброд. Алисия отвернулась. Он впился зубами в булку, откусив большущий кусок.
– А вы знаете, что здесь бутерброды называют фаршированным хлебом? – спросил он. – Остроумно, правда?
– Можно лопнуть со смеху.
– А бутылку, заметьте, называют пузырем, будто речь о натертых на ногах волдырях.
– Еще пара дней в Барселоне, и вы станете настоящим полиглотом.
Варгас хищно улыбнулся:
– Я рад, что кротость вас покинула. Это значит, что вы неплохо себя чувствуете. Видели на улице Пепито Грилло замерзшего цуцика?
– Его зовут Ровира.
– Я забыл, что вы относитесь к нему с пиететом.
К столу деликатно приблизился Микель с гренками, маслом и кофейником на подносе. Часы показывали половину восьмого утра, и в ресторане, кроме Алисии и Варгаса, никого не было. Микель, сама предупредительность, как обычно, удалился за стойку и притворился, будто очень занят. Алисия налила себе чашку кофе, а Варгас вновь уткнулся в список, вычитывая каждую цифру, словно ждал, что вдруг его озарит вдохновение и смысл записей станет понятен. Минуты тянулись в напряженном молчании.
– Вы оделись очень элегантно, – наконец проговорил Варгас. – Мы идем в какое-нибудь особое место?
Алисия проглотила комок в горле и кашлянула.
– По поводу вчерашнего… – произнесла она.
– Что?
– Я хотела извиниться. И поблагодарить вас.
– Извиняться не за что и тем более благодарить.
Тень смущения пробежала по его суровому лицу. Алисия мягко улыбнулась ему:
– Вы хороший
