– Уехала оформлять для Ромки полис. Сам он так и не удосужился, дурак такой… По скорой его, конечно, привезли сюда, но положить просто так не могут. Нужны документы.
– Он же не хочет ложиться. Ты сама сказала по телефону.
– А кто его спросит? – Первый раз в голосе Вари послышалась твердость. – Он упал на моем дворе, весь в кровавой пене, дергался, как в припадке… и я буду его слушать? Нет. Не буду.
В ответ Рэм слабо застонал и приоткрыл глаза.
– Я все слышу, – прохрипел он.
– Боже, Ромочка…
Варя всхлипнула совсем отчаянно и порывисто обняла его за плечи, тот болезненно охнул.
Уле, замершей в паре шагов от кровати, вспомнились лиловые кровоподтеки на впалой груди. С переломанными ребрами вряд ли станешь фанатом обнимашек.
– Прости-прости, – залепетала Варя и отпустила.
– Мне просто нужно отдохнуть… Отвези меня домой, я полежу пару дней, и все будет нормально.
– От кровавой рвоты постельный режим не поможет! А если у тебя язва открылась? Уля, скажи ему! – Два хрустальных озера вцепились в Ульяну мертвой хваткой рассерженного взгляда.
Рэм открыл глаза чуть шире и наконец-то заметил Улю.
– Ты что тут делаешь?
– Это я ее позвала, – встряла Варя, пока Ульяна подыскивала слова. – Позвонила, и она приехала…
– Откуда у тебя ее номер? – Даже через полынное отупение в голосе Рэма слышалось недовольство.
– Из твоего телефона. – Варя оправдывалась, как провинившийся ребенок. В другой ситуации и при других обстоятельствах это было бы мило.
– Так ты еще и телефон мой взяла… Отлично. – Рэм постарался принять вертикальное положение, чтобы продолжить ссору, но бессильно завалился набок.
Уля первой оказалась рядом. Она осторожно помогла ему подняться и усадила у стены, мельком шепнув на ухо:
– Перестань быть таким козлом, пожалуйста. – А вслух попросила у притихшей Вари: – Принеси ему воды, хорошо?
Та поспешно кивнула и направилась к двери. Когда она вышла, Уля достала из кармана кулек с таблетками и протянула Рэму.
– Четыре штуки. Все, что есть.
Она надеялась, что этого хватит, чтобы привести умирающего служку в порядок, но Рэм не спешил радоваться. Только скривил губы в знакомой ухмылке.
– Уже не поможет.
– Как? – Уля медленно осела на низкий стул.
– Вот так. – Он задрал рукав темно-серой рубашки, показывая Уле запястье, а сам отвернулся с отсутствующим видом.
На синюшно-бледной коже ярко проступили черные нитки вен, а вот полынная метка стала совсем бледной. Чуть заметный контур выцвел, чернила же, заполнявшие цветом листки, и вовсе исчезли – рука вновь стала такой, какой была до игры. По спине Ули медленно скатилась холодная капля пота.
– Что это значит? – хрипло спросила она, отлично зная ответ.
– А то и значит. Силы эта гадина из меня уже выпила, теперь пьет жизнь. – Рэм поморщился, опуская рукав. – Таблетки только продлят это все… Не хочу.
– Нет, подожди, я не понимаю… – Уля окинула взглядом палату, словно надеясь, что стены смогут излечить больного одной своей чистотой. – Но нужно же что-то делать! Что-то же делают?
– Ага. Ждут звонка от Зинаиды. Потом приезжают ребята наподобие твоего папаши и увозят. На кормежку… – Он попытался ухмыльнуться, но лицо исказилось болезненной судорогой. – Я только вчера ночью был там… Надо было разгрузить какие-то коробки, не суть… Сразу понял, что меня уже не отпустят, такое там чуют. Но Гуса отвлекли, кто-то за ним приехал… Короче, он уехал, и нам сказали выметаться. Повезло. А я сдуру поехал к Варьке, повидаться, блин.
Уля закусила губу, вспомнив, как рванула за Гусом служка по имени Ксюша, чтобы тот приехал в офис разбираться с загадочной чехардой. Выходит, это уберегло Рэма от тумана. Пока что. Иначе копошиться бы ему в траве вместе с толстой завучихой. От этой мысли стало совсем мерзко. Ульяна сглотнула ком и попыталась улыбнуться.
– Ну видишь, повезло же! Значит, у нас есть время! Сейчас придет врач, тебя осмотрят, анализы… все такое. Может быть, есть какое-то научное объяснение всей этой фигни…
– Не смеши, а? – Рэм слабо отмахнулся. – Максимум, что я тут успею, – испугать своей пластмассовой рожей Варьку. – Он помолчал, собираясь с силами. – Слушай, увези меня, пожалуйста, прямо сейчас. Свалим, пока нас никто не видит. Я не хочу, чтобы она запомнила меня… таким.
– Нет, так нельзя. – Уля покачала головой, прекрасно понимая, что Рэм прав. – Варя тебе за водой пошла, а Сойка полис оформляет… Да они с ума сойдут, если мы сейчас исчезнем!
– С ума они сойдут, когда я начну обращаться в эту херню манекенную… а я начну, Ульян, ты сама это знаешь.
Уля знала. Прекрасно могла представить, какой твердой и гладкой на ощупь станет синюшная кожа Вариного Ромочки, как равнодушно он будет моргать кукольными блестящими глазами, как челюсть его начнет двигаться, будто у марионеточной обезьянки. И никто не сумеет объяснить, что с ним. Спишут на последствия приема какой-нибудь новой смеси. Повесят на Рэма ярлык подыхающего наркомана, а потом за ним приедут в ночи и заберут в туман. А Варя останется один на один со своим горем и ужасом от случившегося. Сбеги они сейчас, горе, конечно, никуда не денется, но неизвестность всегда лучше жесткой, как искусственный свет, уверенности: близкий умер от передоза, а ты даже не догадывался, что он в беде.
– Ну вот, ты сама знаешь, что так будет лучше. – Словно прочитав все ее сомнения, Рэм улыбнулся вопреки боли. – Дай я все-таки выпью эту гадость… Вдруг поможет чуток? И поехали. Поскорее. Пожалуйста.
– Но тебе же плохо, – жалобно пробормотала Уля, наблюдая за тем, как тяжело сглатывает он полынные кругляшки. – Врачи помогут снять боль. Хотя бы.
– Справлюсь сам. У меня на такой случай давно уже таблетки припасены.
– Ты же сказал, они уже не помогают?
– Обезбол, Уля. Обычный обезбол. Прихватил из больнички… был случай. Короче, продержусь дня три-четыре, а там Зинаида объявится. – Рэм уже поднимался с кровати, хватаясь за стену, но почувствовал, как сжалась Уля от его слов, и остановился. – Ну чего ты как маленькая? Представь, что у меня рак, а я никогда моря не видел. Поедем сейчас грабить наемников и воровать машины.
Уля судорожно всхлипнула, вцепившись зубами в кулак. Плач поднимался в ней ураганом. Целое оглушительное цунами боли и жалости, которую никак не выходило запрятать внутрь.
– Черт, соберись, ну пожалуйста. – Рэм жалобно улыбнулся ей, с трудом удерживаясь на ногах.
– Не черти, – прохрипела она.
– Не буду, если увезешь меня отсюда. Честное слово.
* * *Только когда здание больницы осталось позади, Уля сумела наконец выдохнуть. Все то время, пока они выбирались наружу, вздрагивая и оглядываясь по сторонам, будто и правда собрались грабить наемных убийц из фильма, Ульяна чувствовала, как сжимает горло вина перед Варей. Ее они мельком увидели в другом конце коридора. Она стояла, повернувшись к ним спиной, и о чем-то разговаривала с врачом.
