— Почти.
— И… — начал я. — И что… И она…
Виктор наконец отвлекся от суазора.
— Ты хорошо ее знаешь? — выдавил я из себя.
— Да не сказал бы. Так, болтали пару раз. Вообще она есть у меня в соцветии. — Виктор встряхнул суазор. — Она там пишет иногда всякие комментарии о преподавателях. Или вот про Венеру последний раз выступала. Знаешь, все в таком стиле — посмотрите, какая я умная и прекрасная.
Я нахмурился.
— Ой, извините! Я совсем не то имел в виду. В смысле очень глубокомысленные и интересные заметки у нее! Поэтому я на нее и подписался. Такое, знаешь, удовольствие их читать.
— Да ты тут на всех подписан, — заметил я, взяв у Виктора суазор.
Его соцветие было таким огромным, что напоминало карту галактики.
— На тебя я не подписан, — хмыкнул Виктор. — Ты ведь все равно не пишешь ничего.
— А что писать?
Я открыл ленту новостей — сотни публикаций и фотографий ото всех виртуальных друзей Виктора, — и отыскал последнюю заметку Лиды:
«Я много думаю о том, что происходит на Венере, и это напоминает мне сюжет скверного фантастического романа».
Виктор заглянул мне через плечо.
— Ага. Вот в этом она вся. «Скверного романа». Надо же так выразиться. «Скверного». Кто так говорит?
— Нормально, — буркнул я.
— Ты сам–то на нее подписан?
Я покачал головой.
— А чего? Добавь ее в друзья, и все сообщения появятся в твоей ленте.
— В друзья?
— В друзья, да. Вон, у меня весь курс в друзьях. — Виктор взмахнул рукой. — Вместе учимся — и все… Это не то же самое, что предложение руки и сердца, — ехидно добавил он.
— Не знаю, — сказал я, возвращая суазор. — Ведь тогда она…
— Какой же ты все–таки кретин! — вспылил Виктор. — Я иногда вообще не понимаю, как ты умудрился дожить до своих лет! Дай сюда свой суазор!
— Но… — попытался возразить я, однако послушно вытащил суазор.
Виктор выхватил его у меня из рук, едва я открыл соцветие.
— Мда-а, — протянул он. — Негусто. О, у тебя Соколовский в друзьях? Ну, ты даешь! — Виктор рассмеялся. — Мне такое даже голову не приходило.
Он быстро просматривал робкий, завядающий узор моего маленького соцветия.
— Странно, — выдал Виктор.
— Что странно?
— Я не вижу тут твоей мамы.
— Да пошел ты!
Я отобрал у Виктора суазор и намеревался уже спрятать его подальше, но остановился. Соколовского все еще не было. Лида разглядывала толпившихся вокруг аудитории студентов.
Я набрал в соцветии ее имя. Она оказалась единственной Лидой.
— Видишь, как удобно, — тут же прокомментировал Виктор.
Я открыл ее профиль с неудачным мутным снимком, на котором она смотрела куда–то в сторону, смущенно отвернувшись от фотографа.
— Ну же! Смелее! — подбадривал меня Виктор. — Там кнопочка такая зеленая.
Однако я медлил.
— Хочешь я нажму? — предложил Виктор и ткнул в экран пальцем, но я успел вовремя убрать суазор в сторону, и он промахнулся, угодив по фотографии.
Нечеткий снимок открылся во весь экран.
— Она, наверное, даже не знает, как меня зовут, — сказал я.
— Ну, вот и узнает.
— Не помнит. Подумает, что по ошибке.
Виктор закрыл глаза и со страдальческим видом покачал головой.
— Она вообще–то стоит там! — Он снова показал на девушек. — Всего в нескольких метрах. Вполне мог бы подойти и напомнить о себе. А ты… Не, старик, я тебя не понимаю.
Я не решался поднять голову, продолжая смотреть на мылкую фотографию, на которой Лида стеснительно отводила в сторону глаза. Я коснулся снимка пальцем, и тот превратился в миниатюру, а на экране заблестела зеленая кнопка «Добавить в друзья».
— Все! — толкнул меня Виктор. — Время вышло!
По коридору, деловито прихрамывая, шел Соколовский, гордо откинув назад голову с прилизанными седыми волосами.
— Секунда в секунду, — сказал Виктор. — Он, по ходу, решил заделаться педантом.
Я опустил суазор.
Лида где–то затерялась. Двери аудитории были открыты, и вокруг столпились испуганные студенты. Соколовский уже сидел, манерно развалившись, за широким столом.
Я резким движением поднял суазор и ткнул пальцем в большую зеленую кнопку.
«Запрос на добавление в друзья отправлен».
— Надо же! — осклабился Виктор. — Старик, я верил в тебя!
Начался зачет.
Запускали в аудиторию группами по десять человек, и Лида с подругой зашли первыми. Виктор подговорил меня сдавать в самом конце, когда Соколовский устанет и не будет пытать вопросами, однако зачет меня уже не беспокоил. Я смотрел в экран суазора, на страницу Лиды, где неумолимо высвечивался неподтвержденный запрос на добавление в друзья.
— Думаешь, прямо сейчас она просматривает свое соцветие? — усмехнулся Виктор.
— Да пошел ты.
Я убрал суазор, чтобы не слушать подначиваний Виктора, однако думал только о Лиде.
Она вышла в коридор минут через двадцать.
Лида поправила на плече сумочку, с улыбкой взглянула на выстроившуюся у дверей очередь и зашагала к лифтам.
Я развернул суазор.
— Да, да, — сказал Виктор, — сейчас она зайдет в лифт и…
Подтверждения не было. Суазор молчал. Лида решила проигнорировать запрос на добавление в друзья — наверняка она получала их сотнями, и мое робкое электронное приветствие затерялось среди других сообщений, отсортированных в списке напоминаний по датам или именам. В моем профиле в соцветии не было даже снимка. Она понятия не имела, кто я такой.
Виктор пытался подшучивать надо мной, но это занятие
