Рэйчел откидывается в режиссерском кресле и на мгновение задумывается.
— Дело в том, Амбер, — говорит она, — что это верно для твоих унаследованных характеристик. Видимо, Джулия любит немного пофлиртовать, прежде чем ей захочется открыться. Я тоже. Но у нас тут актерская игра, не забывай, и тебе нужно подогнать параметры и значимость данных, чтобы допустить, что так чувствует твой персонаж — Алиса. И это слегка отличает ее и от Джулии, и от меня. Возможно, нежность поцелуя для нее ценнее, чем прикосновения и физическая чувственность. Возможно, она хочет, чтобы нежность была целью, а не средством. Просто поразмышляй над этим.
Амбер задумывается на семь микросекунд и отвечает:
— Хорошо, я сделала такое наслоение и думаю, у меня получится, но я не уверена насчет интонации. Она агрессивная, или соблазнительная, или обиженная, или смущенная, или спокойная, или язвительная?..
— Мне не нужен весь список, — прерывает ее Рэйчел. — Просто обнови Алису, и мы попробуем. Тарквин, возвращайся.
Машина состояний Тарквина получает уведомление и выходит из цикла. Застывшие черты лица начинают двигаться. У актера появляется дыхание. Он моргает. Его губы чисты и влажны.
— С самого начала, — говорит Рэйчел.
Тарквин берет Амбер на руки и тянется к ней губами. Она отворачивается и произносит:
— Не надо. Ты можешь меня трахать, но не целовать. Я не готова к поцелуям… пока.
Рэйчел довольна:
— Неплохо, дорогие. Совсем неплохо. Достаточно эффектно и трогательно. Только одно, Амбер…
— Да?
— Перестань улыбаться.
Улыбка Амбер кривится и превращается в оскал. Из носа течет. Глаза зажмуриваются от боли. Амбер падает на пол. Она не двигается.
Секунду спустя Тарквин входит в ступор, и его изображение исчезает в помехах.
МОНТАЖ. ИНТЕРЬЕР. СТУДИЯ «ПАЙНВУД» — ВЕЧЕР
Начинает завывать сирена. Снаружи диспетчерской мигают красные аварийные лампы.
Рэйчел, Джек и другие режиссеры спускаются по длинному мрачному коридору от своих капсул к диспетчерской. Джек идет впереди, набирает код на охранной панели и первым проходит через тяжелую дверь.
— Что, черт возьми, тут творится? — кричит он.
Старший менеджер группы технического сопровождения Сунил Гупта опирается на плечи двух консольных операторов. Сенсорные панели перед ними похожи на рождественские елки, мигающие красными значками.
НАТУРА. УКРАИНА — КИЕВ — ВЕЧЕР
Очень теплая летняя ночь в Киеве. Множество людей сидит на террасах кафе и баров. Луна отражается в ряби на поверхности Днепра. Темная фигура тихо плывет вниз по течению, медленно вращаясь в потоке. Тарквин Белофф, он же Александр Бондаренко, словно бы не пострадал. На нем нет ран, никаких заметных повреждений. Красивое лицо всплывает и снова опускается в залитые лунным светом волны. Единственная проблема в том, что его легкие полны воды и он мертв.
ИНТЕРЬЕР. ГРЕЦИЯ — КОРФУ — ПОЛИЦЕЙСКАЯ МАШИНА — НОЧЬ
Останки Джулии Симпсон, также известной как Амбер Холидей, упакованы и отправлены в морг. Спирос и Александрос едут обратно в город по темным, опасным, извилистым дорогам, которые тянутся между кипарисов и оливковых рощ. Звонит мобильный Спироса. Он несколько секунд слушает голос в трубке и делает жест Александросу. Тот выполняет рискованный поворот и давит на газ.
НАТУРА. ГРЕЦИЯ — КОРФУ — АГИОС-СТЕФАНОС — НОЧЬ
Агиос–Стефанос. — это не пьяный молодежный ад южного Кавоса. И не район типичной английской рыбы с жареной картошкой вроде северного Сидари. Некогда крошечный рыбацкий порт деревни Авлиот, расположенной высоко в окрестных холмах, сейчас превратился в современные жилые кварталы, таверны и бары. Здесь нет дискотек. Полный чувства собственного достоинства дремотный Агиос–Стефанос вызвал бы ненависть всех, кто не достиг двадцатилетия.
Пляж — длинный полумесяц золотого песка и мягко ласкающее берег Ионическое море. Путешественники знают это место как Сан–Стефанос. Считается, что его переименовали для турпакетов компании «Томсон», чтобы ее представители не отправляли клиентов в один из двух других Агиос–Сте- фаносов на острове.
Александрос въезжает в центр деревни и паркуется у «Маленького принца» — таверны с комнатами, сдающимися внаем. На террасе ресторана царит оживление. Когда Михалис (Майк) приносит шипящий стейк к столикам рядом с дорогой, мелькают вспышки фотоаппаратов. Поднос брызжет жиром и исходит паром, на мужчине пластиковый фартук. Михалис ненавидит подавать шипящий стейк, но сегодня это специальное блюдо.
Спирос и Александрос выходят из машины и направляются к ресторану. В это время свет немного приглушается, и другой Спирос — местный официант — вместе с еще одним Спиросом, тоже официантом, начинают танцевать сиртаки в проходе между столами. Корфу наводнен мужчинами, которых назвали Спиросами в честь покровителя острова святого Спиридона. Танцующие покачивают ногами вперед–назад. Соприкасаются пятками и носками. Приседают, кружатся и поднимаются, их руки широко раскинуты.
Димитрис, владелец заведения, распыляет на пол жидкость для барбекю и поджигает ее. Мерцают синие и оранжевые всполохи, Спирос и Спирос танцуют в огне, щелкают фотоаппараты.
Полицейские наблюдают за всем этим у обочины, а когда танцы заканчиваются, огибая столы, входят в таверну. Димитрис жестами зовет их за собой и ведет через жилую часть, а затем вверх по лестнице, на этаж с бассейном и номерами.
Комната 101 в конце коридора. Знак «Осторожно, скользкий пол» преграждает путь. Джо, бармен, стоит на карауле у двери. Он бледен.
Димитрис передает Спиросу универсальный ключ, и они скрываются внутри.
ИНТЕРЬЕР. ГРЕЦИЯ — КОРФУ — АГИОС-СТЕФАНОС — НОМЕР 101 — НОЧЬ
Энджел Аржент, она же Одри Тернер, лежит на полу лицом вниз. На ней черное бикини. Пустая бутылка снотворного и полупустая — «Метаксы» стоят бок о бок на столе. Темно–каштановые волосы рассыпаны вокруг головы женщины, словно густая тень.
Спирос выдыхает: «Skata!» — что примерно переводится как «Вот дерьмо!» — и поворачивается к Димитрису:
— Как ее нашли?
— Сегодня день выезда. Постояльцы с ночных рейсов могут получить отсрочку до вечера. А сюда по ошибке вошла горничная, чтобы подготовить комнату. Кстати, гостья отдыхала тут не одна. Сегодня утром у них случилась небольшая ссора.
— И как его звали?
— Не его, а ее. Джулия Симпсон.
Александрос и Спирос обмениваются одним из взглядов, бытующих среди полицейских, в которых мелькают невысказанные «ночь» и «долгая».
— Алекси, — говорит Спирос, — включай рацию и вызывай криминалистов, пусть приедут как можно быстрее. И принеси из машины оградительную ленту. Димитри, будь добр, никого сюда не пускай и поставь жариться два шипящих стейка!
ИНТЕРЬЕР. «ПАЙНВУД» — ЗАЛ ДЛЯ ПЕРЕГОВОРОВ — НОЧЬ
Сунил Гупта заканчивает доклад перед собранием режиссеров, продюсеров, исполнительных продюсеров и, самое главное, перед Линн Сонгберд — владелицей студии,
