- Мне тоже говорили об этом флотском лейтенанте! - воскликнул генерал. - Если не ошибаюсь, он служил на флагмане "Бристоль" под началом адмирала Питера Паркера, где отличился при высадке морского десанта в Южной Каролине. За особые заслуги и мужество этот юноша получил звание капитана, а под командование - фрегат "Хинчинбрук". Сейчас он борется с контрабандистами возле Ямайки. Ходят слухи, что в этом году он захватил несколько французских и испанских кораблей и получил круглую сумму призовых. Нельсон далеко пойдёт, если не умрёт от жёлтой лихорадки или ему не снесёт голову шальное ядро.
- Господь не допустит этого, сэр, - смиренно сказал я.
- Да помилует нас всех Бог. Англия и так потеряла слишком многих хороших офицеров в этой войне...
Пафосный спич генерала прервал громкий стук в дверь.
1Сражение при Брендивайне - сражение Филадельфийской кампании войны за независимость США, в ходе которого британские войска (Уильям Хоу, 15,5 тыс.) нанесли поражение американскому ополчению (Джордж Вашингтон, 14,6 тыс.) на реке Брендивайн (Пенсильвания) 11 сентября 1777 года.
2 Битва при Саратоге - эпизод Американской революции, в ходе которого североамериканским сепаратистам впервые удалось одержать крупную победу над королевской армией 17 октября 1777 года. Сражение считается переломным моментом всей войны за независимость США.
3 Жан-Батист Донасьен де Вимё де Рошамбо. Вскоре после начала войны в Северной Америке, Рошамбо, в чине генерал-лейтенанта, был отправлен туда с корпусом вспомогательных войск; высадился в Ньюпорте (на Род-Айленде); после соединения с Джорджем Вашингтоном под Нью-Йорком, 17 октября 1781 года под Йорктауном принудил английского генерала Корнуоллиса сложить оружие, чем содействовал объявлению независимости Соединённых штатов Северной Америки. Маршал Франции (1791 год), участник Наполеоновских войн.
4Мария Жозеф Поль Ив Рош Жильбер дю Мотье, маркиз де Ла Файет - французский политический деятель. Участник трёх революций: американской войны за независимость, Великой французской революции и революции в июле 1830 года.
- Ну что там ещё? - недовольно воскликнул Клинтон.
На пороге возник солдат, прислуживавший нам за столом, за его плечами маячила пыльная треугольная шляпа.
- Прошу прощения, сэр. Прибыл посыльный из Северной Каролины от генерала Корнуолиса.
- Пусть войдёт, - Клинтон снял с груди салфетку, испачканную каплями жира, бросил её в тарелку и уставился на вошедшего офицера, чьи высокие сапоги и серые от пыли бриджи выглядели так, будто он проделал путь от Каролины до Саванны на собственных коленях.
- Пакет, сэр!
Генерал встал, принял из рук офицера прямоугольник плотной бумаги, вскрыл его и отошёл к окну. Несколько минут в комнате царило молчание.
- Господа! Завтра на рассвете мы отправляем подкрепление генералу Корнуолису. Изменник и бунтовщик Джордж Вашингтон, которого называют командующим армией сепаратистов, идёт на Вирджинию. Если мятежники возьмут графство Йорк, то вся эта колония полностью окажется в руках сепаратистов.
Клинтон в гневе смял в кулаке письмо и бросил бумагу на пол.
- Прошу всех офицеров отправиться в казармы. Проследите, чтобы два наших батальона и отряд морской пехоты, прибывший сегодня, были готовы выступить с восходом солнца. Лейтенант Гастингс! Назначаю вас командиром сводного полка. Головой отвечаете за обоз и артиллерию. К чёрту повозки. Грузите пушки и припасы на лошадей. Двигаться следует быстро.
Заметив мой растерянный вид, генерал добавил:
- Падре! Если вы не умеете ездить верхом, настоятельно советую научиться. У вас - вся ночь впереди. Назначаю вас капелланом отряда. Утром - краткая молитва, и вперёд. Всё, господа.
Офицеры, толкаясь в дверях, вышли. Я последовал за Гастингсом.
- Сэр! Мне бы – лошадь с покладистыми нравом.
- Идите на конюшню. Найдёте там сержанта Флитерса. Он подберёт для вас какое-нибудь животное.
Во дворе форта уже звучали звуки сигнальной трубы. Солдаты сбегались со всех сторон, бросая работу, натягивая на потные тела мундиры, подпоясывались портупеями. Возле пушек суетилась прислуга, проверяя надёжность колёс, крепость упряжи и ящиков, которые, очевидно, предназначались для ядер и запальных фитилей. Кое-кто из артиллеристов уже откручивал болты на лафетах, намереваясь снять орудия. Вскоре плотное каре из людей - красный верх, белый низ - выстроилось перед казармами. Между шеренгами сновали сержанты, отбирая людей в сводный полк. Группа солдат уже паковала тюки, заталкивая в них мешки с сухарями, пулями, порохом, вяленым мясом и, чёрт знает, с чем ещё. Я с тяжёлым сердцем пошёл на конюшню, совершенно не представляя, что ждёт меня завтра.
На рассвете маленькая армия под командованием лейтенанта Гастингса покинула Саванну и двинулась по пыльной дороге на север. Сзади ехал отряд кавалерии, прикрывая вьючных лошадей, на которых громоздились огромные тюки, пушки, корзины с ядрами, стволы орудий, лафеты и орудийные колёса. Глухо бил барабан, задавая ритм шага тысяче пар ног. Я ехал в арьергарде верхом на спокойной кобыле рядом с вороным конём, на котором восседал Гастингс.
Почти год мы гонялись за ополчением Джорджа Вашингтона, который пытался сделать из охотников и фермеров регулярную армию. Гастингс смеялся, говоря:
- Всё, что умеют солдаты Вашингтона, это прятаться в лесах и стрелять нам в спины.
- Полковник Вашингтон порхает, словно бабочка, жалит, как оса, - однажды возразил я, вспомнив слова боксёра - Мухаммеда Али.
- Ничего. Допорхается, - злился лейтенант, подсчитывая потери после очередной засады, устроенной колонистами.
В такие дни я был мрачнее тучи, читая молитвы над увечными и умирающими. Моя книга молитв истрепалась от частого употребления, но повторяя вновь и вновь слова утешений, я выучил всю её почти наизусть. Столько чужих смертей и тяжких ран за последнее время видели мои глаза, что если бы я вёл дневник, рука давно бы не поднималась описывать все ужасы войны англичан против своих же соотечественников, горящих желанием освободиться от опеки короля Георга.
Наш полк продолжал месить ногами пыль и грязь сельских дорог, вьющихся среди лесов, плантаций табака и хлопка. Гастингс однажды даже попробовал сам устроить засаду в Маунт-Верноне - поместье, принадлежавшем Джорджу Вашингтону. Увязавшись за конным разъездом, высланным лейтенантом на разведку, я удивлялся богатству владений полковника - обширным плантациям табака, винокурням, где производили неплохой виски, просторному двухэтажному красивому дому, где хозяйством заведовал старший брат Джорджа.
- Ничего себе домик, - бормотал я, рассматривая особняк в подзорную трубу. - У нас на Рублёвке не каждый олигарх такой имеет. И чего ещё надо этому полковнику? За каким чёртом он взял в руки оружие? Жил бы себе тихо, мирно, наслаждался природой и покоем.
Сержант - командир кавалеристов - худощавый мужик в годах отобрал у меня трубу.
