1 Наргиле - курительный прибор, сходный с кальяном, но имеющий, в отличие от него, длинный рукав вместо трубки.
Вагнер смотрел на простые без всяких украшений широкие ножны и гнутую рукоять, прикидывая в уме длину широкого лезвия.
"Если бы не изогнутая рукоять, этот клинок можно принять за европейский меч, - подумал Ярополк, вспоминая экспозицию Королевской оружейной палаты в Лидсе. - К тому же - слишком темно, и нельзя рассмотреть структуру стали.
- Жаль, - сказал он.
- Простите, - не понял Мустафа.
- Здесь мало света, - показал Вагнер на стрельчатые окна. - Я бы очень хотел подержать вот этот меч в руках, - Пол показал на аль-Баттар.
- Увы, это невозможно, - покачал головой служитель.
- Понимаю, - Вагнер, в который раз приблизил глаза к стеклянной витрине.
- Вижу, что вы - настоящий ценитель восточной старины. Я бы мог показать вам цветные фотографии этих мечей. На некоторых - есть увеличенные участки поверхности клинков. Можно в подробностях рассмотреть гравировку и рисунки, - турок многозначительно уставился на Вагнера.
- Буду вам обязан, - сказал Ярополк с воодушевлением.
Мустафа исчез в полумраке огромного зала и через несколько минут материализовался вновь, подобно джину из восточной сказки. В его руках было два десятка листов фотографической бумаги формата А-4. Смотритель остановился в шаге от Вагнера.
- Давайте выйдем на свежий воздух, - предложил турок.
Пол опустил руку в карман, нащупал пачку банкнот и, следуя за смотрителем, вынул и зажал в кулаке пятьдесят долларов.
Мустафа, прощаясь, протянул вперёд правую ладонь. Банкнота перекочевала из руки Вагнера в руку Мустафы. Второй рукой турок протянул Полу пачку фотографий и ретировался. Ярополк тут же в саду нашёл мраморную скамейку и сел, рассматривая снимки. Ни на одном из мечей пророка не было такой древесно-волокнистой текстуры стали, как на клинке, спрятанном в тубусе под кроватью в гостиничном номере. И все лезвия имели изъяны в виде ржавчины. Последним листом в пачке фотографий оказалась копия выдержки из статьи на английском языке. На верху страницы имелась надпись - "Metallurgy and Blacksmithing. Legends of Damask steel". Вагнер впился глазами в текст и бегло прочитал, подчёркивая ногтем важные, как ему казалось, места.
"Основным и немаловажным недостатком Дамасской стали является ее низкая коррозионная стойкость, обусловленная большим содержанием углерода в компонентах проковки и практически полным отсутствием легирующих элементов... В настоящее время в СМИ существует много теорий о превосходстве так называемой "настоящей дамасской стали" над всеми другими видами металла. Это мнение, по-видимому, укрепилось, начиная с с первой половины XIX века, и было растиражировано главным образом через романтическую литературу того времени, лучшими образцами которой стали "Талисман" и "Айвенго" Вальтера Скотта. Собственно исторически и с точки зрения металлургии, миф об абсолютном превосходстве Дамасской стали не обоснован и бездоказателен. Предпочтение всеми другими народами ближневосточных мечей и сабель в виде холодного оружия также ставится под сомнение. Скорее всего – это была дань моде. До сих пор археологами на территории западной Европы не найден ни один дамасский клинок старше XV века и состоящий из литого булата, хотя, если верить соответствующим мифам, рыцари покупали это оружие на "вес золота", потому что клинки, якобы, "резали кольчуги, как масло". Никаких исторических данных на этот счёт не существует... Само название "дамасская сталь" часто ставится под сомнение, так как город Дамаск (откуда и произошло наименование стали) никогда не славился кузнечным делом и искусными мастерами. Большинство сохранившихся "дамасских" клинков происходят из Индии и Персии... Есть предположение, что в Дамаске существовал обширный рынок оружия, где "сварные" многослойные клинки предлагались на продажу в больших количествах, отчего их и называли дамасскими. Научные металлургические исследования до сих пор не подтвердили, что литая узорчатая "дамасская" сталь обладает какими-то необычайными свойствами, выходящими за пределы законов физики... В Китае археологи повторили уникальную плавку железной руды с помощью сыродутной печи построенной по чертежам, высеченным на камне. Рисунок датирован VII-VI веками до н. э. Такая же технология была, вероятно, позже заимствована средневековыми японскими металлургами, а выделка особой, прочной стали ими же доведена до совершенства... "
Вагнер скатал в трубку фотографии и направился к выходу из дворцового комплекса.
"Доведена до совершенства? Значит, японские мечи, выкованные мастерами своего дела, по-своему уникальны? Но с этим трудно спорить. Тогда, что я хотел найти в Стамбуле? - думал Ярополк. - След технологий Дамаска в своей катане? С этим вопросом - полный облом. Благодаря Дэвиду Старли, его замечанию, брошенному вскользь, я оказался в дворцовом комплексе турецких султанов. Хотя, если говорить честно, здесь сыграл свою роль фактор времени. Мне нужно было моментально исчезнуть из Лидса, а единственный рейс в страну, не входящую в Евросоюз, выполнялся именно в Бодрум. Наверняка копы после драки, которую я устроил в королевском арсенале, первым делом проверили все автобусы в Лондон, фирмы по прокату автомобилей, парковки такси и каждую европейскую авиакомпанию. Турция, господа, это вам не Европа. Здесь на все ваши полицейские запросы плюнут с высокого минарета".
- Чёрт, - тихо сказал Вагнер. - Неужели в Лидсе я так быстро просчитал все пути отхода?
"Никогда не знал за собой такой способности. Вечно впутываюсь в неприятности по собственной мягкотелости и разгильдяйству. По большому счёту вся эта история с подарком тётушки Молли и есть одна большая неприятность".
Жаркий день сменился сумерками. Со стороны Мраморного моря подул свежий ветер, принеся старой части Стамбула прохладу. Увидев на улице ряд банкоматов, Вагнер сунул в щель одного из них банковскую карту и, введя пин-код, снял пятьсот турецких лир на мелкие расходы. Он поужинал в маленьком рыбном ресторанчике на набережной, потом взял такси и вернулся в отель. Задёрнув шторы, Ярополк включил свет и, достав из тайника свой меч, аккуратно вынул клинок из ножен. На полированном зеркале меча появилось знакомое лицо с карими глазами.
Как долго Иёри находился в обмороке, он не знал. Оружейник очнулся, когда солнце стояло уже высоко. Он лежал ничком. Его рука сжимала рукоять утигатаны, а тело закрывало собой клинок.
"Моя ненависть к роду Такеёдзу так сильна, что я, будто специально, спрятал телом меч, когда падал, - подумал Иёри, приподнимая голову и оглядывая пустую кузницу.
- Что это было? Наверное, потерял сознание от усталости, - пробормотал оружейник, переворачиваясь на спину.
Лучи солнца, проникая внутрь
