Как и предрекал Доксон, наутро газеты пестрили самыми разнообразными заголовками, среди которых встречались и связанные с приездом Теодора. Некоторые журналисты так и оставались сидеть рядом с баром, когда Теодор одним из последних вышел на улицу. Снаружи было значительно прохладней, и он не удержался от того, чтобы не присесть на скамью, поставленную у самого входа в кинотеатр, и не насладиться ночной прохладой. Ни Мадлен, ни Ханса после окончания праздника он так и не нашел, и был крайне удивлен, что машина последнего до сих пор стоит там же, где он ее оставил. Конечно, Ханс ни за что бы не оставил брата. Но и Теодор не стал бы уезжать домой без него, а потому решил проблему очень просто: немного проветрившись и даже побеседовав с одним из сонных репортеров, осмелившимся подсесть к нему, Теодор решил добираться пешком. Через сотню метров его нагнала Барбара, и всю долгую дорогу они преодолели молча.
Утро не встречало Теодора похмельем, как большинство других членов сообщества. Но и хорошими новостями оно тоже не радовало. Теодор с трудом вспомнил, где же находится кухня, но так до нее и не добрался: Барбара облегчила ему задачу, принеся стакан апельсинового сока и яичницу в гостиную. Все эти десять лет дом не оставался необитаем, Ханс после смерти отца передал его на содержания прислуге - пожилой чете, которая работала здесь еще когда Теодор только появился. Все книги, мелкие побрякушки, которые привозил Теодор после каждого своего путешествия, огромное количество фотографий в рамках, которые он не мог терпеть – все это в первозданном виде лежало на своих местах и десять лет никуда не переставлялось. Теодор готов был весь день обходить этот дом, вспоминая, что же его окружало, когда он здесь жил, но этому желанию так и не суждено было сбыться.
Как бы внезапно не появлялся на пороге Стоун, Теодор никогда не был удивлен. Он давно привык к мысли, что его компаньон может заявиться поздней ночью по срочному делу, и встречал его как ни в чем ни бывало. Без лишних предисловий Стоун предложил проехаться с ним до прибережного отеля, рядом с которым уже лет семь работала сувенирная лавка, и Теодор понял, что это не будет простая поездка. Он тут же предложил Барбаре составить ему компанию, на что получил ответ, что она даже и не собиралась дожидаться его разрешения.
У берега всегда было прохладней, чем в изъезженном машинами городе, но соленый воздух всегда был тяжелей для Теодора, чем любой другой. Сувенирная лавка была облеплена со всех сторон людьми, как было вечером с баром, и появление Теодора рядом привлекло колоссальное внимание. Стоун не желал ничего объяснять и стоял, сложив руки на груди и ожидая от него каких-то действий. Скорчив недовольную гримасу, Теодор протолкнулся к прилавку и тут же застыл на месте. Увиденное отняло у него дар речи, чего не могло произойти, даже если бы на его глаза попался труп. Торговец спокойно распродавал свои товары, не обращая ни малейшего внимания на него, а покупатели что-то долдонили Теодору под ухо. Слева стояла абсолютная тишина, а здоровое ухо совсем не различало слов. К двери лавки был привешен уже знакомый Теодору продолговатый череп с мелкими острыми зубами. Пустые глазницы уныло взирали на потрясенного Лоуэлла, а лобная кость светила глубокой трещиной. Весьма опасный трофей, который, как был уверен сам Теодор, он оставил в горах Сьерра-Невады. Теодор обернулся и встретил скептичный взгляд Стоуна. Вендиго не желал оставлять его даже здесь, в Сиэтле.
- Тео, ты что, заснул?
Призрачный голос постепенно обретал материальную оболочку, вырывая Лоуэлла из омута его воспоминаний. Он неохотно открыл глаза и увидел перед собой улыбающегося Стоуна. С набережной Сиэтла Лоуэлл вернулся в бар центра города. Нокс глядел на него с ожиданием, но он не мог понять, чего от него хотят. Он так долго пробыл в дебрях сознания, что едва вспоминал, о чем они вели речь после ухода Стоуна.
- Я просто задумался, - сказал Лоуэлл, слабо улыбнувшись. Барбара, снова оказавшаяся рядом с ним, положила руку ему на плечо, и он в ответ накрыл ее своей широкой ладонью.
- Вы не расскажете о том, как пришли к поиску артефактов? – заговорил Нокс. Лоуэллу отчего-то показалось, что он говорил все это время, пока он воспроизводил свои воспоминания.
- Я как раз сейчас об этом вспоминал. Вы кое-что узнали, но сейчас, пожалуй, будет слишком долго и утомительно продолжать рассказ. Если я что-то пропущу, то смысл потеряется. Я расскажу вам все, как только наша работа будет окончена, обещаю.
- Если вам так удобней, - учтиво ответил Нокс.
Лоуэлл благодарно кивнул и снова прикрыл глаза. Больше всего на свете ему хотелось прокручивать в голове свои воспоминания, но теперь он не мог позволить себе такую роскошь. Ему еще предстояло много работы.
ГЛАВА 14.
- Что-то вы не скоро добрались!
Лоуэлла, Барбару и Нокса встречал Мориссон. Стоун так и не составил им компанию, хоть и обещал это сделать, и в итоге им пришлось с запозданием ехать в дом Эйзеров. Мягкий прибрежный климат взбодрил Лоуэлла, прибавив ему сил, но он все еще передвигался, как сонная муха. Он всегда замечал за собой такое состояние всякий раз, как ему приходилось менять место жительства.
- Мы ехали на машине через два штата, чего ты хотел? – воскликнул он. – Бензин не бесконечен, знаешь ли, его надо пополнять.
- А могли бы просто сесть на поезд, - пробормотал Мориссон.
Конечно, они могли ехать на поезде, как это сделал Эйзер и его проводники, но Лоуэлл отчего-то уперся. Он и сам не до конца понимал, что его останавливает, но не стал идти наперекор своим собственным ощущениям – они редко его подводили. Мадлен так и не показалась утром, Мориссон невнятно объяснил, что приедет она чуть позже, но его ответ никого не удовлетворил. Лоуэлл, не выносивший задержек, не стал дожидаться ее, хоть и должен был, и приказал отправляться. В каком бы состоянии он ни был, а привычка командовать въелась ему в самую кожу.
Встречи с Эйзером так и не
