- И как же я должна это воспринимать, сэр?
- Лучше всего буквально, Мадлен.
В комнате в который раз возник Лоуэлл, но на этот раз он никуда не исчезал, а прошел в ее середину.
- Не хотел тебя огорчать, - обратился он к Эйзеру с деланно-серьезным видом, - но после обеда к нам заявится врач. Первый и последний, но тебе надо его пережить. Так что я бы советовал тебе привести себя в порядок.
- А что со мной не так? – поинтересовался Эйзер, налегая на трость всем телом.
- Начнем с того, что ты небрит.
- Позволю себе вмешаться, Теодор, - сказала Мадлен, - но ты не мог не заметить, что у Ханса трясутся руки настолько сильно, что даже простое бритье может стать смертельно-опасным занятием.
Лоуэлл недовольно наморщил подбородок, внимательно оглядывая друга. Вид у него и впрямь был далек от аристократического, а между тем малочисленные здешние доктора очень щепетильно относились к внешнему виду своих пациентов.
- Да, с этим не поспоришь, - наконец, произнес Лоуэлл. – Должен ли я говорить, Мадлен, что мне снова нужна твоя помощь?
- Можешь на меня положиться, - улыбнулась она и, бросив палантин висеть на пыльной спинке кресла, подошла к Эйзеру. – Ну что, дорогой мой, доверишь мне свою жизнь? – обратилась она к нему. Ханс изобразил улыбку и поспешил отвернуться.
- Меня не будет до вечера, - продолжил Лоуэлл, - так что все необходимые процедуры проходим без меня. Если я понадоблюсь, вы всегда можете связаться со мной через Стоуна, сегодня он весь день за телефоном.
И Мадлен, и Эйзер ответили ему молчанием, на что Лоуэлл скорчил недовольную физиономию. Едва на пороге появился Нокс, деликатно пристроившийся около косяка, он развернулся на каблуках и вылетел из кабинета, увлекая за собой своего нового секретаря.
Стоун ждал их обоих внизу, уже освобожденный от всякой ноши. Лоуэлл пояснил, что из всего того, что они привезли, лишь только два совсем маленьких чемоданчика принадлежали Мадлен, а все остальное – вещи погибших коллег. Зачем их понадобилось везти в дом, Нокс решил не интересоваться, опасаясь нарваться на невежливый ответ.
У парадной двери их ждал уже знакомый Ноксу «форд», но эта машина явно отличалась от той, на которой он преодолевал пустыню. Она выглядела куда новей, и краска переливалась перламутром на солнце. Он сомневался, что его побитый «форд» могли вдруг привести в порядок и пригнать в Вашингтон через два штата. Лоуэлл, заметив его удивление, сказал, что это просто лучшая модель для дальних поездок, потому он и взял напрокат именно ее. Нокс, не обладавший должным опытом в путешествиях, ничего не мог сделать, как только согласиться.
Они начали восхождение на холм, все больше отдаляясь от берега. Их окружали густые деревья, сквозь которые проглядывали стены домов, и курортная атмосфера оставалась внизу, у порта. Поездка заняла около часа, и машина вскоре вновь выехала на прибрежную зону. Только теперь вместо катеров и парусников на воде качались старые лодки, а по каналу медленно ползли огромные грузовые баржи.
Лоуэлл затормозил у высоких ворот. Трехэтажное здание находилось в глубине маленького сада, огражденного от дороги забором из белого кирпича и узорчатой решетки. К парадной двери вела каменная дорожка, окаймленная пышными кустарниками. Стоун первым выскочил из автомобиля и, не дожидаясь спутников, направился к двери, через мгновение скрывшись за ней. Теодор хоть и был в приподнятом настроении, а двигался по-прежнему вяло. Стоуна они догнали не скоро, когда тот уже поднимался на третий этаж.
Нокс вертел головой во все стороны, как только мог, однако всех деталей он не смог рассмотреть. Он лишь видел картины в довольно дорогих рамках, будто этот дом был вовсе не пристанищем биологов, а художественной лавкой. Здание оказалось весьма широким, отчего коридоры удлинились, и количество дверей в них было таким, что на скорый взгляд невозможно было приблизительно подсчитать их количество.
Нокс видел два больших зала с зеркалами до самого пола и овальными столами на все пространство, за которыми сидели то ли председатели общества, то ли приглашенные специалисты. Пол не был устлан коврами, как он ожидал, и кое-где паркет был сильно истерт. Особенно были видны плешины у порогов кабинетов. Свет мягкий и неяркий, по всему периметру стен висели небольшие светильники. Никакой суеты внутри штаб-квартиры сообщества не наблюдалось, жизнь здесь текла размеренно, если не сказать, вяло. Лоуэлл как нельзя подходил под эту обстановку.
Кабинет Стоуна разительно отличался от той «подсобки» в баре. Бумаг у него было не так уж и много, зато на столе стояло целых два телефона, которые, к счастью, теперь молчали. Ковра на полу не было и здесь, но доски выглядели куда лучше, чем в коридоре. Видимо, хозяин тщательно следил за своим кабинетом. Вместо окна здесь была балконная дверь, занавешенная непрозрачными белыми занавесками с узором сверху и снизу. Свет еле-еле проникал сквозь ткань в кабинет, и ветер легонько колыхал занавеску.
Стоун окинул быстрым взглядом свое обиталище, будто проверяя изменения, и уселся за свой рабочий стол, уставленный разными элементами декора от часов с маятником совсем миниатюрного размера до тяжелой пепельницы из горного хрусталя. За его спиной стоял массивный книжный шкаф, до отказа забитый самой разной литературой, не принадлежавшей к категории «легкого чтения». Приятно провести досуг с каждой из этих книг было вполне возможно, но никаких бульварных романов или дешевых детективов здесь не наблюдалось. Видимо Стоун был из тех, кто не опускался до низкосортного чтива.
Нокс уселся рядом с Лоуэллом на узкий диванчик, ибо не нашел больше места в кабинете. Он впервые сидел бок о бок с бывшим проводником в такой полуофициальной обстановке, отчего ему было немного не по себе. То ли временный шеф на него так действовал, то ли обстановка комнаты.
Стоун повозился с ключами в кармане пиджака и извлек увесистую связку с кучей маленьких ключиков. Он на удивление быстро нашел необходимый элемент и отпер верхний длинный ящик стола. Нокс не мог с дивана разглядеть, что там лежало, и непроизвольно вытянулся в струнку, чтобы хоть что-то увидеть. Над его правым ухом раздался смешок. Лоуэлл был вовсе не весел, но любопытство нового секретаря его немало забавляло.
Стоун выложил перед собой массивное оружие, которое неизвестно как вместилось в ящик. Тяжелая рукоять из резного дерева и острые зубцы с обеих сторон. Нокс пригляделся внимательней и увидел на рукояти несколько глубоких царапин, шедших поперек загадочных рисунков, а между зубьев дерево и вовсе раскололось. На некоторых металлических треугольниках засохла кровь.
Оружие устрашало и притягивало одновременно. Ноксу никогда не случалось сталкиваться с
