По пути спрашиваю у первого попавшегося аборигена:
«Это Казань?»
Он меня окидывает недоумённым взором – вроде, на бича бездомного не похож. Вздохнув, отвечает:
«Она самая... Только - Юдино...»
«А где тут у вас винца купить можно? И пожрать чего...»
«Вон иди в сторону депо, слева от него будет такая площадка маленькая, платформа для электричек. Там и магазин. А до самой Казани пеходралом не доберёшься...»
Залезая на эту самую платформу, нахожу два пятиалтынных: вот и впрямь Иудино, даже скромным гостям по тридцать серебреников предлагают. Зато здешний магазин с гордой эмблемой КООП просто поражает: есть баранина, правда, далеко не шик; есть краковская колбаса; есть сыр эстонский; есть пиво! Интересно, что из этого набора Кирюха назвал бы свежатинкой? Ну, с пивом всё ясно – беру десяток, не пропадёт. И колбасу. И сыра полкило. На баранину гляжу так долго, что продавщица подходит ко мне и тихо говорит:
«Найду получше. Пятерик кило. А то иди в кулинарию».
И она кивает в сторону соседнего дома, и там я вынужден удивиться ещё раз: свежайшие татарские пироги с труднопроизносимыми названиями, салаты разные, жареные котлеты и увестстый кусман варёного мяса. А надо всем этим такая большая и такая черноглазая татарка с манящим декольте. Впрочем, у нас тут с Кирюхой очередной мальчишник сегодня намечается...
«Говядина?»
И, сам не понимаю, почему:
«У нас тут мальчишник сегодня намечается...»
«Мальчишник –кибальчишник... Ты чё не видишь – конина...»
И она искренне улыбается, и мне начинает казаться, что это именно она скакала верхом на несчастном коне, который потом постарел и попал на прилавок казанской кулинарии...
«С вас три тридцать!»
Вот и серебряники пригодились!
Здорово, но ноша оказывается весьма нелёгкой, и я возвращаюсь весь в мыле, зато с покупками.
Пиво охладить негде, а при такой погоде оно к вечеру станет просто горячим:
«А-а-а-а, наливай!» - машет рукой Кирюха, едва прогнавший своего Федота, заодно с Яковом и всеми остальными.
Колбасу мы вывешиваем подвялиться под потолок в кузове машины, сыр идёт как закусь к пиву, дагестанский суррогат ждёт своей очереди, татарские пироги поедаются постепенно, конина пробуется и оставляется на вечер. Но этот день почему-то тянется бесконечно: сперва нас перегоняют в Восточный парк, поближе к горке, а потом тащат на неё, и мы с Кирюхой снова вынуждены хвататься за крепкие предметы и кататься как валенки по кошме. Но опыт есть опыт, острота ощущений утеряна, и мы как ни в чём не бывало продолжаем наш скромный ужин.
Кибальчишник в разгаре. Ни голода, ни жажды, хочется только гармонии.
«Как хорошо с приятелем вдвоём...» - начинаю я.
А приятель подхватывает, хотя пара медведей здорово потопталась по нашим ушам ещё в детстве:
«Сидеть и пить простой шотландский виски...»
И, вместе, не разбирая слов:
«И думать... что-то... что-то.. ни о чём...
Что с этой дамой мы когда-то были близки!»
А потом идёт «В бананово-лимонном Сингапуре...», и мы с трудом вспоминаем тексты, но наши пьяные голоса явно привлекают местную публику: вот пришёл обходчик с молотком, вот какие-то проводники, вот тётка, заправляющая башмачниками на горке, а вот какие-то прохожие, просто переходившие пути... Как ни странно, по окончании нашего пьяного рычания, мы слышим сначала жидкие, и потом и вполне настоящие аплодисменты.
«Шизгарю давай!» - орёт, прикалываясь, какой-то пацанёнок из прохожих.
Ну, её-то мы с Кирюхой точно не выдюжим, не Вертинский всё-таки... Поэтому закидываю пробный шар:
«Броня крепка, и танки наши быстры,
И наши люди смелости полны...»
Пауза... Она висит над путями, над прожектором, освещающим наше пространство, над кронами огромных деревьев, обрамляющих насыпь.
И вдруг, хором:
«Идут вперёд советсткие танкисты,
Своей отчизны верные сыны!»
Они поют сами! А я-то считал, что я сумасшедший, что никому этот чёрно-белый фильм с непривлекательным теперь названием «Трактористы» не интересен, что всем надоела эта избыточная пропаганда: на каждом здании - СЛАВА КПСС, на каждой площади - ЛЕНИН!
Но это же наше:
«Заводов труд и труд колхозных пашен...?»
И вот мы – народ! Нас в данном случае никто не собирал на собрание, не сгонял на митинг, а мы поём:
«Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин
И первый маршал в бой нас поведёт!»
Но мы совершенно не замечаем, как к нам медленно приближаются двое в милицейской форме. Вся публика вмиг разбегается, только её и видели! И сержант говорит:
«Линейный отдел, станция Юдино. Документы, пожалуйста!»
Бесстрастно предъявляем паспорта, командировочные от экспедиции и, главное, удостоверения сопровождающих груз. Сержант внимателен и строг, водит казённым фонариком по бумагам, рядовой тем временем смотрит на звёзды – их целый небосклон, огромных и ярких...
«Хочешь Сириус покажу?» - предлагаю я, легко касаясь его локтя.
Но сержант попроворней:
«Документы в порядке. Только вот про Сталина – НУ НЕ НАДО...»
«Понятно. Ложимся спать.»
И они удаляются, а я пытаюсь найти на небе Сириус, но совершенно безуспешно: звёзды толсты, размыты, словно детсадовская акварель, и постепенно гаснут, как и юдинские фонари. Ночь глобальна, она не знает исключений, лишь какая-то дальняя сирена, похожая на скорую помощь, не даёт мне поначалу уснуть. А потом я вижу сон, в котором присутсвуют все: и продавщица-наездница, и икающий Кирюха, и сержант, и рядовой, и дядя, указавший мне правильную дорогу... А ещё там звучит мелодия: что-то испано-португальское, карибское, но в тумане... А когда ты понимаешь, что это туман, в небо взлетает фейерверк, простая геологическая ракетница, и всем ясно, что это - холостой выстрел....
И уже под утро нам цепляют ну совершенно монструозный ТЭ-116, у которого - прямо из крыши – выбрасываются тонны вонючего копотного выхлопа, и он ласково и неспешно перевозит нас на вокзал Казани, где мы и теряемся в очередной раз на каком-то двенадцатом пути, затёртые с обеих сторон пустыми электричками. А он пыхтит, почти не останавливаясь, и наша платформа всего пятая в нашем новом составе, поэтому все сигналы светофоров нам отчётливо видны, а воздух полон соляры. Впрочем, всё познаётся в сравнении, всё-таки, мы - москвичи...
Есть минус: ясно, что Казань мы не увидим – через пять минут выходной уже жёлтый, и мы буквально наслаждаемся плавностью хода. Всё-таки, дизель лучше электровоза: такой шикарный плавный разгон никакой ЧС-7 или даже ЧС-200 не сделает, всё дёрганья какие-то. А тут – едешь на грузовой платформе, а комфорт словно в мягком люксе...
Похмелья нет совсем – четвёртый день пьянка, посему хрен с ним с дизелем, не девочки... Достаю по-бодренькому зубную пасту, щётку, полотенце, выхожу в узкое
