Девочки изумлённо оглянулись, потом, радостно визжа, кинулись на нас. Посыпались вопросы. Бабушка Глаша плакала от радости. Примчался Водяной. Ох, как он рассвирепел, когда мы ему всё рассказали! Его, такого умного, сосед обвёл вокруг пальца! Да ещё и напугал до смерти. Он пообещал нам, что сотрёт в порошок Озёрного Водяного, сделает из него икру и будет продавать людям.
— Я этого так не оставлю, ерша ему в глотку!— кричал он.— Я покажу ему! Завтра же поплыву, разберусь с ним.
И Дедушка Водяной, ругаясь, уплыл. А мы все, счастливые и весёлые, поплыли в Русалочью. Но поспать этой ночью нам не давали почти до утра— расспрашивали обо всём до мельчайших подробностей.
Глава IV
Прошло несколько дней. Водяной стал таким, как прежде, даже ещё хуже. Он стыдился, что проявил тогда слабость, и теперь навёрстывал упущенное. Он был у Озёрного Водяного и, видимо, сильно с ним поругался, так как вернулся довольный. Мы снова целыми днями собирали камешки.
Однажды, во время этого занятия мимо нас в панике промчалась стайка рыб. За ней ещё стайка, потом ещё. Казалось, они от чего-то спасаются. Мы не слышали и не видели ничего особенного, но все тоже почувствовали опасность. Это уже не мог быть Карс…
В реке как-то вдруг потемнело. Я посмотрела вверх и увидела что-то огромное, тёмное, оно приближалось к нам, закрывая солнечный свет. От него тянулась до дна большая широкая сеть. Серебряная крикнула:
— Это лодка! Уплываем скорей, рыбу ловят!
Мы кинулись от них вместе с рыбами. За первой лодкой появилась вторая. Проплыв немного, мы увидели, что другие стайки рыб плывут нам навстречу. Изумрудная, которая была впереди, закричала:
— Здесь тоже сеть!
Лодки быстро приближались. Вдруг послышался шум, удары об воду. Обезумевшие рыбы заметались из стороны в сторону. Раздался пронзительный визг Янтарной: она ухитрилась зацепиться хвостом за сеть и от страха не могла освободиться. Мы кинулись её выпутывать.
— Девочки, сюда!— крикнула Лунная, приподнимая сеть со дна.
Мы с потоком рыбы ринулись в проход. Возле пещер нас встретил Водяной:
— Быстрей, быстрей в спальню! И что бы ни случилось, сидите там! Поняли?! Не высовывайтесь ни в коем случае!
Лодки поплыли назад. Шум не прекращался, а становился ещё громче. Когда лодки проплывали прямо над нами, с потолка спальни сыпался песок. Мы опасались, что могут рухнуть все пещеры. Но к вечеру всё закончилось, к счастью, не принеся нам никакой беды. Вот такое у нас было приключение.
Меня по-прежнему волновало сходство между Лунной и Янтарной. Как-то мы с Лунной вместе возвращались из столовой, и она мне рассказывала о жизни людей. Я спросила:
— А твоя сестра была намного младше тебя?
— Да, лет на девять… А знаешь, Жемчужная, удивительно, что я не помню её лица. Помню, что мы с ней играли, что я её утром в школу провожала… Школа— это такой дом, где учат детей,…а какой она была, я не помню…
Ну вот, всё сходится! Янтарной как раз восемь лет, а Лунной семнадцать. И Лунную она любит, прямо как сестру! Надо будет как-нибудь им сказать о своей догадке, познакомить друг с другом… Или не надо? Может, я ошибаюсь… Тут Лунная оторвала меня от размышлений, предложив всплыть на поверхность. Мы забрались в гущу камышей и стали подниматься. Наверху уже наступили сумерки. Солнце оставило между деревьями багровую полосу, и над ней светила маленькая белая звёздочка. С другой стороны тоненький месяц выглядывал из-за облака.
— Смотри, как красиво!— сказала я Лунной, но она не ответила.
Я оглянулась и увидела, что она, раздвинув камыши, неотрывно смотрит на другой берег. Там стоял какой-то парень в белой рубашке и Лунная вдруг кинулась к нему. Я еле успела схватить её за руку.
— Куда ты?! Там же человек!
— Пусти, пусти! Это же он, это Олег!— отчаянно воскликнула она, выдирая у меня руку.
— Ты что? Какой ещё Олег?
— Мой Олег!
— Но ведь он человек, а ты русалка! Тебе туда нельзя!
Лунная вдруг перестала вырываться.
— Ты права,— прошептала она,— он может испугаться моего хвоста. Ведь я теперь русалка…
Она горько заплакала. Тем временем юноша, видимо, услышал нашу возню. Он посмотрел на камыши, потом повернулся и пошёл в лес. Лунная, увидев, что он ушёл, совсем разрыдалась. Я утешала её, говорила, что он непременно придёт снова, что завтра она опять его увидит. Я сказала ей, что случайно слышала её разговор с принцем Раульфом, и что я очень её понимаю.
— Ничего ты не понимаешь,— сквозь слёзы проговорила Лунная.— Он жив, а я— русалка с противным рыбьим хвостом! Я не могу даже показаться ему на глаза!
Я снова стала утешать её. Наконец, наплакавшись, она сказала:
— Ладно, поплыли домой. Спасибо тебе…Олег давно мне нравился, я была в него влюблена. А потом вдруг выяснилось, что и он меня тоже любит. Это было такое счастье!.. Но мы встречались с ним всего месяц… Олег уехал на неделю в город. Его друзья сказали мне, что он попал там в аварию…разбился насмерть…Теперь я понимаю, что они специально обманули меня, от зависти к нему, а я поверила— и в эту речку,— она тяжело вздохнула.
Я погладила её по плечу. Хотя я и не знала, что такое любовь, мне стало очень жаль её. Как это грустно, что теперь нельзя ничего исправить…
Ночью мы с Лунной долго не спали, она рассказывала про Олега. Только мне удалось заснуть, как она снова меня разбудила. Оказывается, уже наступило утро.
— Это, конечно, нехорошо с моей стороны, прости, что надоедаю тебе со своими бедами,— начала она,— но мне пришла в голову одна идея. Послушай, мне так хочется встретиться с Олегом, но я боюсь, что он меня испугается. Не могла бы ты поговорить с ним, как-нибудь подготовить, когда он придёт в следующий раз?
Я согласилась. Как только наступил вечер, мы с ней заплыли в камыши и стали ждать. Вскоре её Олег действительно пришёл. Он с грустью посмотрел на реку, потом сел, прислонившись спиной к старой иве, и задумался.
— Ну, Жемчужная, пожалуйста, плыви к нему! Поболтай с ним о чём-нибудь, а потом осторожненько, невзначай, скажешь ему, что ты русалка. Только обо мне ничего не говори. Если он спросит, тогда скажешь, хорошо? Ну, давай, плыви!
Я незаметно подплыла под водой к берегу и вынырнула за ивой. Олег ничего не заметил.
— Эй!— позвала я и быстро нырнула обратно.
Потом, через несколько секунд, появилась перед ним снова и засмеялась. Олег смотрел на меня с явным неодобрением. Небось, о Лунной думал, а я своими дурацкими выходками отвлекла его от сладких воспоминаний.
— Привет!
