Первое помещение ожидаемо оказалось гостиной, просторной и полутемной. Прямо перед нами темнели высокие сводчатые окна, слева, недалеко от входа, обнаружилась первая дверь.
– Кабинет, – заглянув в нее, сообщил Ренд.
Но я уже направилась вправо, туда, где за распахнутыми створками виднелась ярко освещенная комната.
Это был небольшой уютный будуар, откуда в разные стороны уходили еще три двери. Самая широкая, как вскоре выяснилось, вела в спальню, две другие в – купальню и гардеробную.
– Мне нужно переодеться, – думая только о том, как побыстрее расстаться с драгоценным платьем, устало сообщила я, направляясь в заставленную шкафами и манекенами комнатку.
Но сделать успела всего пару шагов. Райвенд стремительно догнал, поймал в мягкий захват и бережно повернул к себе лицом.
– Элни… – В его взгляде светились нежность и странная печаль.
И это меня сразу насторожило. Настолько всерьез, что вмиг забылось, куда и зачем я шла, а самым важным стал один вопрос: что произошло и почему мой любимый так расстроен.
– Да? – Чувствуя, как замирает от волнения сердце, ожидающе вглядывалась в его глаза. – Что-то случилось?
– Скажи… – Он снова смолк, с досадой стиснул губы, словно не находя слов, потом отчаянно глянул мне в глаза и как-то криво усмехнулся: – Ты мне пока не доверяешь до конца?
– Я? Тебе? – Моему потрясению не было предела. – С чего ты это взял? Тебе и Эсту я доверяю больше всех, так же как родителям и бабушке!
– Но… – Ренд с трудом подбирал слова и не сразу произнес: – Почему тогда постоянно стараешься сбежать? Как только мы остаемся вдвоем, сразу куда-то уходишь. Ты боишься меня? Я знаю, как сильно тебя обидел в тот день, но, узнав, что ты вдруг решила бороться за Эста, от отчаяния едва не сошел с ума! Мир вдруг стал пуст и темен. Сейчас мне самому страшно вспомнить, а ведь я его чуть не убил.
– Никуда я не бегу, – нежно погладив мужа по щеке, объяснила кротко. – Просто это платье – артефакт. Леди Модена делала. Я хотела аккуратно снять.
– Можно я помогу?
– Конечно. – Как могла я после его слов отказать в такой просьбе?
И мы действительно очень осторожно и аккуратно сняли с меня платье и даже повесили в шкаф…
А потом словно сошли с ума…
И я искренне порадовалась, что никогда не забываю закрывать собственные покои непроницаемым щитом, считая, что нет ничего более безнравственного и уродливого, чем любопытные бесстыжие глаза, подсматривающие чужие сокровенные тайны.
– Элни… любимая… счастье мое… пора вставать… – Прохладный душистый ворох свежесорванных цветов обрушился на постель, засыпав меня почти с головой.
– Нет, – категорично отказалась я, – не пора. У меня свадебный отпуск, и никто не имеет права мешать мне отдыхать.
– А кушать ты тоже не будешь, раз отпуск? – задумчиво осведомился муж, провокационно постучав вилкой по блюду.
– Оставь тут, поем позже.
– Скоро наступит вечер, нам нужно будет идти на ужин. Ленси уже командует на кухне, хочет устроить праздник.
– Ренд, – подняла я голову от подушки и заинтересованно уставилась на лукаво улыбающегося мужа, – неужели вы ей не сказали, что еду нам присылают из цитадели?
– Не успели. А потом было поздно. Ленси так старается… Понимаешь, впервые в жизни она может делать все, что хочет, у нее сейчас энтузиазма – гору сровнять хватит.
– Да? – Я задумалась и поняла, как они правы.
А я на самом деле больше не хочу спать и валяюсь просто так, наслаждаясь неведомым прежде счастьем любить и быть любимой. И точно зная, что никто во всем мире не может ни запретить, ни помешать нам быть вместе.
– Отнесу тебя в купальню, – подхватил меня на руки Райв, но тут уж я была против.
Завернула его в щит, впихнула в кресло и высыпала сверху все принесенные им цветы.
– Не скучай, любимый, я быстро!
И действительно, оделась моментально, как по тревожному сигналу, но, вернувшись в комнату, уже не застала Ренда на месте. И не успела еще решить, обиделся он или что-то произошло, как получила от него вестника.
«Прости, любимая, пришлось уйти. Эст срочно вызвал – кто-то подрался, нужно разобраться. Жду в кабинете возле кухни».
В кабинет я примчалась в сфере. И вовсе не потому, что меня особенно волновала какая-то драка. Попросту неожиданно стало невозможно расстаться с Рендом даже на несколько минут. Он вдруг оказался самым родным и близким, тем, кто и прежде всегда был со мной, хотя лишь в мечтах и мыслях, а отныне будет рядом и наяву. С ним не нужны все те хитрости, которыми многозначительными шепотками делились леди в будуарах и чайных комнатках, от него не нужно утаивать какие-то мелкие секреты и прятать знаки прошлых интрижек. И не оттого, что их у меня не было, а из-за моей твердой убежденности в неправильности подобных хитростей.
«Если желаешь, чтобы в отношениях была честность и открытость, начинать нужно с себя», – как-то сказала моя мать одной из кузин, прибежавших жаловаться ей на альковные похождения мужа.
– Доброе утро! – Пролетев через просторный кабинет, обставленный массивной темной мебелью, служившей, судя по потертости, не одну сотню лет, приветствовала друзей, устроившихся возле внушительного письменного стола.
Опустилась в кресло рядом с мужем и, послав ему нежную улыбку, перевела взор на драчунов, сидевших на скамье с опущенными головами. И сразу насторожилась, узнав в одном из четырех провинившихся вчерашнюю девчонку. Вторым был тот паренек, что постарше, еще двое – взрослыми мужчинами.
– Устроили драку на галерее приемного зала, – спокойно объяснил мне муж. – Разбили витраж, порезались.
– Их вылечили?
– Да, – кивнула Ленси. – Селания, травница, промыла им раны и залепила целебными пластырями.
– Это жена кузнеца, – добавил Ренд и показал знаком, что она имеет способности.
«Ну это и неудивительно», – кивнула я, пытаясь сообразить, как бы побыстрее выяснить, какой именно дар у девчушки. Возможно, в этом и кроется причина ее участия в драке.
– Ну, – строго уставился Ренд на драчунов, – объясните, зачем вы начали разрушать мой замок?
– Это замок его светлости князя Модеста Илаэрза! – подняв голову, прошипел старший из мужчин и метнул в нас сверкнувший ненавистью взгляд.
– Почему ты так считаешь? – Мгновенно узнав Тумкела, я вспомнила о наложенном на него наказании.
– Потому что его прадеды семьсот лет назад в честном бою отвоевали эти места и построили Илаэрз!
– А теперь он продал его и купил взамен другой замок, поместье и дворец в столице, – невозмутимо сообщил Ренд, достал из стола большую шкатулку и вынул из нее документ: – Вот, читай. Продано навечно и прежний владелец никаких притязаний не имеет. Роспись и печать его когда-нибудь видел? Узнаёшь?
– Ну-ка… – Тумкел осторожно, как-то бочком, пробрался к столу, склонился ниже, почти касаясь листа носом, и я невольно попыталась прикрыть бумагу щитом.
Но не смогла. На потрескавшемся от времени лаке столешницы лежала очень качественная иллюзия, и без того защищенная от любых поползновений. Но Тумкел об этом
