Нико и Жеральд попали в столовую уже к окончанию трапезы, и выбора блюд для них почти не осталось. Принц довольствовался остывшей курицей и луковым супом, а мальчишка сгрыз только поджаренный хлебец с ломтиком сыра, всем видом показывая презрение к хорошему аппетиту Нико.
Принц наплевал на местную моду. За день он точно не похудеет, поэтому морить себя голодом смысла не было. Он наелся от пуза и еще выпил две чашки чая с пирожными. Жеральд, оказавшийся сладкоежкой, чуть не взвыл, глядя, как Нико поедает кремовые корзинки.
– Ты не потолстеешь от одного, – сказал принц, подвигая к нему тарелку. – И даже от двух. Особенно если пару раз сбегаешь до пятого этажа.
– Да конечно! Хочешь, чтобы и у меня были такие же уродские мясные ноги? Наш портной в обморок упадет при виде тебя!
– Кстати, ты будешь меня представлять остальным слугам?
– Нет. Сопровождающие тут пустое место, если не продержатся хотя бы трид. Вот мастер Сюрпа во дворце уже полгода. Это почти абсолютный рекорд! И уж поверь, про тебя скоро будут гудеть на каждом этаже! Я позабочусь.
– Это хорошо, – хмыкнул принц. – Может, Данарии станет любопытно, что за кошмар ходит по ее дворцу.
И они отправились к портному, который, к разочарованию Жеральда, ничуть не возмутился внешним видом принца, а, наоборот, засуетился, ища в гардеробной подходящий бирюзовый костюм.
Закончив с примерками, вконец измотанный Нико поднялся в комнату и рухнул спать, хотя до вечера было еще далеко, а проснулся от щелчка – часы показали семь утра, и сработал механизм огнивного боя на стене, зажегший свечу. Нико подскочил, как от звона сигнального колокольчика. Он любил поздно засыпать, а на другой день валяться в постели до полудня, поэтому радовался, что во дворце будили на два часа позже, нежели в «Источниках».
Явившийся вскоре Жеральд принес одежду и велел Нико прежде всего искупаться. Потом оказалось, что визит нового слуги императрица перенесла на вечер и принцу, по словам ехидного мальчишки, это не сулило ничего хорошего. Данария выбрала позднее время, значит, весть о Нико ее не впечатлила, а слухи тем более, и она хочет отделаться от него как можно скорее, поэтому отошлет почти сразу, ссылаясь на усталость.
Принц ожидал судного момента в одиночестве и обдумывал, как вести себя со старухой. Что любят пожилые женщины? Что вообще любят женщины? И что они такое?
В Соаху Нико не заговаривал с девушками, считая это пустой тратой времени. Зато Чинуш пользовался большим успехом у дам и любил поддевать принца рассказами о своих похождениях. Он нарочно упоминал их, чтобы хоть в чем-то взять верх. Нико уделал бы его в два счета, но из догм Соаху проистекал закон, по которому властий, в отличие от какого-нибудь чаинского императора, не имел права заводить фавориток и вступать в отношения до брака, тем самым расточая родовую силу. Поэтому девушки нисколько не интересовали Нико, а Вария, предназначенная в невесты, до того расстроила принца своей глупостью, что он перестал видеть в ней всякий смысл, кроме продолжения династии.
Вскоре пришел Жеральд и повел Нико в зимний сад. Он походил на огромную стеклянную теплицу и день и ночь обогревался печами, поэтому даже в морозы там зеленели диковинные растения разных стран.
Снаружи было зябко и сумрачно, несмотря на фонари. Зима заканчивалась, и вечера с каждым днем оттягивали заход солнца на несколько минут, но все равно темнело рано.
«Ладно, уйми свою спесь и подыграй этому засранцу, – уговаривал себя принц. – Тебе надо узнать как можно больше всего и в короткие сроки. Сморожу какую-нибудь глупость, пусть почувствует преимущество, это его разговорит».
– Слушай, если пятый этаж занимает император, значит, на четвертом живут наследники?
– Ты что, совсем уже?! – возмутился Жеральд, выдыхая пар.
– Я иностранец, – сдержанно сказал принц. – Поэтому много чего не знаю о местных порядках. Поясни, пожалуйста. Ты ведь старожил и осведомленный.
– Конечно я старожил! А вот ты просто идиот! – надменно хмыкнул Жеральд. – Ума ни на капельку! Как можно было сунуться сюда, не зная такой элементарщины? Наследники вообще тут не живут. Они наместничают на островах Большой Косы. Виллумий на Пепельном, Арнаймир на Куве, Синойерий на Срединном, Зиттогани на Варло. А на самом маленьком, на Улуне, – старший внук императора Орнивальд.
«Отлично, я его поддел. Теперь надо еще какой-нибудь комплимент отвесить».
– Ну и имена, – поморщился Нико, оглядывая стриженые кусты и дорожки, посыпанные белым песком. – Язык сломаешь. И как ты их выговариваешь без запинки?
– Валаарий тебя казнит, – закатил глаза Жеральд, распахивая калитку во внутреннюю часть двора. – Прекрасные у них имена. Вот ты бы послушал, какое полное имя у принца Седьмого властия было. Я даже выучил для интереса: Нишайравиннам Корхеннес Седьмой! О-о! У тебя аж глаз задергался! Так что не надо мне тут рассказывать про сложности произношений.
«Я пытался похвалить твою дикцию, идиот!»
– А кто тогда живет на четвертом сейчас? Ты говорил, что там высокие гости или родственники Валаария.
«Главное, чтобы здесь не было никого из Соаху, кто знает меня в лицо, иначе мне конец. Хотя с тех пор, как я торговцев спрашивал, уже много времени прошло… Вряд ли посол все еще здесь. Но мало ли кто может жить на четвертом».
– Ну? Чего замолчал?
– А вот надо было вежливо себя вести со мной! – надулся Жеральд. – Теперь сам допытывайся, только сомневаюсь, что найдутся желающие с тобой поговорить. Люди уже знают, какой ты грубиян и наглец. Теперь поймут, что ты еще и дурак.
«Если отдать затмению каждого, кто назвал меня дураком с тех пор, как я начал испытание, праха наберется на еще одного человека», – раздраженно подумал Нико.
Наконец они добрались до зимнего сада, освещенного сотнями зеленых намулийских фонариков, и, выдержав досмотр, окунулись во влажное парниковое тепло. Здесь пахло, как в Соаху после обильного дождя, когда солнце еще не успело иссушить воздух. У Нико защемило в груди от вида знакомых растений. Сад был настолько большим, что в нем умещались даже сильнорослые деревья. Отцветшая жакаранда змеями ветвилась среди мраморных аркад. По обеим сторонам центральной дороги бушевал розарий, каналы гоняли подкрашенную воду, всюду били фонтаны.
– Видишь во-он тех стражников? – спросил Жеральд, указав на вооруженных людей вдалеке. – За ними беседка, там императрица. Не суйся к ней напролом, сначала покажи кулон. Иди, а я пока постою за дверью и посчитаю, сколько ты там продержишься. Мы уже сделали кучу ставок!
На последней фразе мальчишка ухмыльнулся, демонстративно поглядывая на ручные часы.
– Снаружи холодно. Ехидство не отморозь, – не выдержал Нико.
Он оглядел себя, отряхнул камзол и направился к императрице, понятия не имея, о чем с ней разговаривать, и не страдает ли она маразмом в столь
