За этими хлопотами его застал Джек, пришедший зазвать своего омегу в супружескую постель, и с неприятным удивлением выслушал сообщение, что муж намерен провести ночь в комнате мистера Куина, поскольку не может никому иному доверить заботы о тяжелораненом.
— Бог с тобой, Ньюби! — разворчался а-Сойер, в чьем сухом сердце все же была цветущая полянка нежности для младшего мужа, хоть по краям этой полянки и росли волчьи ягоды ревности… — Ну, что ты несешь? Это неприлично… с какой стати тебе с ним так возиться? Жаль его, конечно, спору нет, но если кто и должен сиделку разыгрывать, так это наш зятек, сбежавший в прерию!..
— К сожалению, мистера а-Далласа здесь нет, — холодно ответил Ньюбет, и его светлые глаза приняли такое выражение, что супруг должен был понять: спорить бесполезно.
— И людей мистера а-Далласа, способных его заменить, тоже нет. Текс совершенно измучен, если ты еще не понял, он… у него… в общем, есть вероятность, что через девять месяцев ты, Джек, станешь дедом. Марку тоже нужно отдохнуть, и вообще… ему не место рядом с мистером о-Куином. Слуги бесполезны, ты сам знаешь, как много они понимают в болезнях, особенно после праздничного застолья. Остаюсь только я, и будь уверен, своему долгу я не изменю.
— Ну, хорошо… — нехотя уступил Джек, и в раздражении дернул себя за ус. — Ступай к нему, раз уж Ричард или, как его там, Декс… нам такую свинью подложил. Только не на всю ночь! Растолкай Текса, как рассветет, пусть посидит до раннего завтрака, а там… там видно будет.
Кое-как отвязавшись от супруга, что стоило ему нескольких быстрых и смачных поцелуев, Ньюбет подхватил свою корзиночку и поспешил к Тони.
Слуга, дежуривший возле больного в отсутствие хозяина дома, поднялся с кресла и шепотом доложил, что с полчаса назад мистер о-Куин выпил немного бульона, потом задремал и с тех пор ничего не просил и не просыпался, только стонал. Ньюбет молча выслушал сообщение, отпустил слугу, потом приблизился к Тони, влажным платком обтер его лицо, смочил губы водой и, подавив горестный вздох, сел в кресло и взялся за вязание…
Монотонное занятие, мелькание петель, тихое шуршание шерстяной нити, стук спиц привычно успокоили его, ввели в состояние полудремы, и он быстро потерял счет времени.
— Папа! — окликнул его кто-то. Ньюбет вздрогнул, едва не выронил рукоделие, вскинул голову и увидел на пороге комнаты Текса, бледного, растрепанного и определенно далекого от мысли спокойно пойти спать.
— Текси! Мальчик мой! Что ты здесь делаешь? — спросил о-Сойер встревоженным шепотом. — Иди сюда, только тихо, возьми стул… Почему ты еще не в постели, мой милый? Тебе нужно как следует отдохнуть, завтра день едва ли будет проще и легче сегодняшнего дня.
Текс, поколебавшись, подчинился распоряжению, взял стул и подсел к Ньюбету, занятому привычным рукоделием у постели раненого.
Он надеялся еще застать папу где-нибудь в гостиной или на кухне за вечерними хлопотами, и огорчился, когда курящий на веранде Джек сказал ему, что тот намеревается всю ночь проторчать возле умирающего.
— Ты уж сам бы шел спать, потом его сменишь, ближе к утру… — проворчал отец, но Текс только поблагодарил его и отправился в пышную гостиную, превратившуюся нынче в госпитальную палату.
О том, чтобы идти в кровать в таком раздерганном состоянии, не могло быть и речи. Но и нарушать своими откровениями тревожный сон умирающего омеги Текс не хотел. Однако, выбора у него, похоже, не было — раз уж Ньюби взялся за работу брата милосердия, он никуда не отойдет от своего подопечного.
— Я хочу спросить твоего совета… боюсь, что не засну, покуда не решу для себя, что мне делать… и тогда завтра от меня вообще не будет толку. — честно признался Текс, с сожалением подметив, как еще сильнее осунулось красивое лицо Куина и заострились его черты.
— Говори, я постараюсь тебе помочь. Не хочу, чтобы и твоя ночь выдалась беспокойной… хотя, покой еще не скоро вернется на это ранчо… — проговорил Ньюби, и его теплая ладонь легла поверх руки Текса. — Что за совет тебе нужен, мальчик мой?
— Мммм… ты, наверное, уже понял, что у меня цвет начался еще за неделю до свадьбы…
Ньюбет молча кивнул, вернувшись к своему вязанию.
— Так вот… ночью у нас тут с ним ничего не вышло, но это так, к слову, просто устали оба… а наутро, когда мы с ним ушли подальше от ранчо, и… ну… ты понимаешь… — Текс замялся, не зная, насколько подробно готов делиться с папой подобными откровениями, однако, его вопрос был тесно связан с тем, как все у них случилось, и ему пришлось преодолеть стыд и поведать все от начала и до конца.
-…Тони признался мне сегодня, что Ричард детей не хочет… — добавил он в завершение, и тут же спохватившись, поправил сам себя — ну… раньше никогда не хотел, а мы с ним не обсуждали серьезно эту тему, он просто помянул как-то раз, что если бы покрыл меня в полном цвету, то к лету я бы уже родил ребенка… Так вот, что мне теперь делать? Я понятия не имею, как узнать, что ребенок уже случился и что тогда дальше делать — не знаю. Ты же помнишь, когда Марк родился, я тебе был плохой помощник с ним… Можно ли как-то избежать всего этого? — вымучил он, наконец, главный вопрос, который тревожил его сильнее прочих.
Ньюбет, забыв про свое вязание, замер в кресле и слушал рассказ Текса с напряженным вниманием — он опасался каких-то новых ужасов, вроде того, что милый и вежливый Ричард Даллас под покровом ночи переродился в кровожадного монстра по имени Черный Декс… и этот монстр, заманив невинного мальчика подальше от жилья и людских глаз, жестоко изнасиловал его, нанес увечья или по крайней мере причинил нестерпимую боль во время соития. Но по мере того, как Текс говорил, задыхаясь от волнения, проглатывая слова вперемешку со слезами, умудренный жизнью омега все больше успокаивался, а под конец монолога пасынка даже начал улыбаться.
— Ах, миленький мой, какой же
