– Чем же вы там занимались? – Ректор не собирался садиться и навис над девушкой, еще больше нервируя. – В учебное время, замечу.
Леди Отой задумалась и по очереди перечислила:
– Спала, завтракала, заказывала платье.
– Вот как? – Брови Роберта сошлись на переносице. – К помолвке, полагаю?
– Какой помолвке? – забеспокоилась девушка.
Де Грассе успел рассказать, или ректор не отказался от матримониальных планов? Сегодня он другой, отворотное зелье подействовало. Никакого обожания в глазах, никаких букетов при встрече, только Даниэль пока не знала, радовать или пугаться.
– Нашей.
Гром прогремел среди ясного неба, едва не выбив стул из-под леди Отой.
– Но ведь зелье… – растерянно пробормотала она.
– Про приворот я наслышан, – сухо ответил Роберт и достал с полки кожаный том с потускневшим тиснением «Устав Академии магических искусств».
Зашуршали страницы, Даниэль замерла в томительном ожидании. В голове все чаще звучало слово «отчисление».
– Вот. – Лорд Уоррен нашел искомое и положил книгу перед девушкой, ткнув пальцем в нужную строчку. – Почитайте и запомните. Изготовление любых колдовских средств, как то: зелья, артефакты, амулеты, а так же наложение проклятий, черчение пентаграмм и проведение магических ритуалов без контроля преподавателя до достижения четвертого курса строжайше запрещено. После оные не должны наносить вреда учащимся и работникам академии, но разрешены ради заработка в рамках действующего законодательства. Наказание за нарушение вплоть до отчисления. И я готов к нему прибегнуть.
– Не надо! – пискнула Даниэль, не узнав собственного голоса.
Ее бросило в холодный пот. Без де Грассе и других преподавателей факультета магии смерти леди Отой обречена. Роберт глупец, если думает, будто невеста доживет до свадьбы.
– Дата помолвки, – выдвинул условие шантажист.
Он успокоился, предчувствуя скорую победу, и предложил студентке воды. Даниэль выпила два стакана практически залпом. Пальцы барабанили по коленям, ноги отыскали туфли.
– К чему такая срочность? – Девушка попробовала юлить.
В руках ректора мощный козырь, придется выкручиваться. Спрашивается, где второй жених, который обещал разобраться с ректором? Зря на него любовное зелье не подействовало!
– Могу познакомить с родителями, – нанес второй удар Роберт. – Тогда обратной дороги точно не будет. Или хотите поведать, с кем провели ночь? Я с интересом послушаю и сообщу вашему отцу. Сомневаюсь, что подпорченная репутация дочери его обрадует.
– А вас, значит, милорд, устроит? – Даниэль таки взорвалась.
Лорд открыто намекал на то, что она больше не девственница, такого девушка стерпеть не могла. Она поднялась и гордо распрямила плечи. Голубые глаза метали молнии. Почувствовав изменение эмоционального фона хозяйки, встрепенулся дар, но Даниэль сумела его подавить. Не сейчас.
– Меня волнует личность невесты, а не ее опытность в постели.
Роберт не собирался сделать вид, будто имел в виду совсем другое. Гнев Даниэль, похоже, его позабавил, иначе отчего он улыбался?
Леди Отой сначала покраснела, а потом побледнела. Губы сжались в тонкую линию, подбородок подергивался от ярости.
– Раз уж меня все равно исключат, помогу вам найти еще один предмет для преследования. – Голос Даниэль обжигал февральской стужей. – И постараюсь найти гарантированно недевственный, раз вам так важен данный аспект. А теперь разрешите удалиться, мне нужно переодеться и подготовиться к занятиям. Если бы вы удосужились поговорить с господином де Грассе, знали бы, что у меня сегодня индивидуальное расписание.
– Начавшееся в его постели? – прищурился Роберт, проглотив угрозу. – Привратник вспомнил вашу колоритную парочку. Не удивлен, ведь именно у него я хлебнул злополучного приворотного зелья. Добились-таки своего?
Леди Отой шагнула к столу ректора и под его удивленным взглядом достала чистый лист из-под пресс-папье. Вытащив ручку из письменного прибора, девушка порывисто вывела на бумаге:
1. Привратника надлежит уволить за скабрезные предположения вместо несения службы.
2. Я не намерена выходить за вас замуж ни до, ни после исключения.
3. Господин де Грассе интересует меня только в качестве учителя, я его тоже.
4. Ваше поведение и постыдные домыслы недостойны дракона и дворянина.
– Надеюсь, так понятнее, милорд. – Она промокнула лист и подала заинтригованному Роберту. – Если вы не в ладах с устной речью, я готова общаться письменно.
Однако красиво уйти не получилось: лорд Уоррен не отпустил. Смяв бумагу, он поджег ее и ссыпал пепел с ладони в мусорное ведро.
– Грубить начальству – не лучшая идея, Даниэль. Второй раз подобного я не прощу. И вам придется подумать о дате помолвки независимо от насыщенности вашей учебной и личной жизни. Я предлагаю любой день до конца года – достаточно, чтобы вы насладились свободой. Новолетье проведете в моем замке, – ректор не предлагал, а ставил перед фактом, – познакомитесь с будущими свекром и свекровью. Подарки готовить не нужно, у нас не принято. Теперь поговорим о вашем проступке. Я ограничусь строгим выговором, если вы клятвенно обещаете, что подобного не повторится.
Роберт замолчал, давая пару минут на размышление. Даниэль нехотя дала слово, оставив первую часть монолога на совести говорившего. Теперь она окончательно уверилась в корыстном интересе ректора. Благородство – всего лишь ширма, лорд Уоррен не собирался спасать ее от мощи необузданного дара. Первая напрашивавшаяся причина брака – деньги. Очень многие дворяне спускали состояние, а потом стремились поправить дела выгодной женитьбой. Роберту ничего не стоило запугать будущего тестя, выдумав легенду о драконе и ведьме. Вторая причина – дети. Опять же очень многие аристократы убивали друг друга за возможность получить потомство от конкретной женщины, которая обычно носила громкий титул, а то и корону. Третья – некие темные дела отца. Его странное поведение, нежелание общаться с дочерью напрямую, ритуал, на который намекал де Грассе, не позволяли отбросить эту версию. А может, сошлись все три причины? Тогда дела совсем плохи, только она Даниэль Отой и не сдастся без борьбы.
– Теперь я могу идти, милорд?
Даниэль старалась говорить спокойно, хотя внутри медленно, но верно набирала силу буря.
– Не совсем.
Губы девушки дрогнули. «Что еще?!» – едва не закричала она. Определенно лорд Уоррен издевается, будто нависшей над головой мечом помолвки мало. Словно подтверждая ее подозрения, ректор довольно ухмыльнулся, как контролирующий и наслаждавшийся ситуацией кукловод, и невозмутимо продолжил:
– Мы еще не определили ваше наказание за нарушение дисциплины. Надеюсь, вы не станете отрицать, оно имело место.
– Мне показалось, или милорд планировал ограничиться выговором?
Леди Отой шла на риск, но правда на ее стороне. Ладно, если бы она самовольно покинула академию, так ее увезли.
– Позвольте мне решать самому, Даниэль.
Он назвал ее по имени – дурной знак. Лучше бы кричал, как прежде.
За дверью послышались возня и приглушенные голоса. Даниэль вслед за ректором прислушалась и различила раздраженный баритон де Грассе: «Послушайте, Аманда, если я хочу, я войду. Чем таким занимает лорд Уоррен со студенткой, раз вы грудью встали на защиту его кабинета? Или в стенах академии открыли бордель?» Роберт нахмурился, а девушка, наоборот, улыбнулась: преподаватель в своем репертуаре. Странно, грубые слова не задели. Может, потому что были призваны защитить
