И Томас справился с ним. Он жив.
В этот раз орки вели себя на удивление тихо и спокойно. Быстро разбили лагерь, поставили палатки, приготовили поесть и забылись крепким снов, не забыв выставить дозорных. Малкольма, к сожалению, затолкали обратно в тесную клетку к рогатому, по которому он нисколько не соскучился. Но сокамерников не выбирают. Ни разу не пытался съесть — и то хорошо.
Ночь прошла гладко. Томас заснул сразу же после плотного ужина, откармливали, чтобы быстрее набрался сил. Не из благих, конечно, побуждений, а явно из деловых. За дохлого раба дадут мало, поэтому он им нужен способным стоять на ногах и желательно пышущим здоровьем. Чтобы было видно, что он стоит своих денег.
«Как-то быстро я свыкся со своим положением», — неожиданно для себя осознал Малкольм. Неужели это из-за того орка, который вытащил его из клетки и помял как следует? Тело уже давно не помнит, а вот мозг — да, мозг не забыл урок. И после взбучки мозг стал предательски нашептывать ему, чтобы больше не сопротивлялся, не проявлял свой характер. Вот так, наверное, и ломаются люди от пыток.
Утро тоже прошло мирно. Все спокойно умылись, позавтракали, привели себя в порядок. Даже Томас искупался. Против своей воли, конечно. Никто не стал пытаться ему что-то объяснять. Зеленокожие вообще не особо церемонились с ним. Они обычно делали, а ему приходилось на ходу соображать, что от него хотят и как быть. Его просто подвели к пруду и со всей силы толкнули вперед. Малкольму ничего не оставалось, как неуклюже нырнуть в воду прямо в одежде. Повезло, что песчаный берег резко обрывался и дальше было глубоко. Он даже дна не достал, когда выпрямился в полный рост. А вот вода была прохладной. Если бы не орк, толкнувший его, он бы не осмелился вот так с ходу нырнуть. Зато голова сразу прояснилась, да и тело взбодрилось, но самое главное — он снова почувствовал себя цивилизованным человеком. Как раз именно этого ему не хватало. Наконец-то все перестанет чесаться.
Томас, наверное, около часа купался, потому что солнце успело забраться очень высоко. Было приятно размять все тело. Оно очень истосковалось по физическим нагрузкам, поэтому он попытался максимум выжать из плавания, вспомнил все виды техник, которые только знал. Все это время за ним постоянно наблюдали, но и не никуда торопили, поэтому он не вылез из воды, пока в волю не наплавался. На берегу его ждала новая одежда, куда более простая, чем его, из грубой, неприятной на ощупь ткани, зато свободная и не стесняющая движения. Другой все равно не было, а надевать на чистое тело грязную, запачканную уже непонятно чем футболку и штаны не хотелось.
«Выбор без выбора», — подумал Малкольм, завязывая веревку на новых штанах, чтобы не спадывали. Дальше был завтрак. И опять — двойная порция. Они действительно пытались как можно быстрее поставить его на ноги.
Все шло хорошо, пока к оркам в гости не заглянул огромный зверолюд-тигр. Он, конечно, уступал в размерах рогатому, но на фоне зеленокожих выглядел устрашающе. Все они были на голову меньше него, а по ширине плеч так вообще никто не мог с ним состязаться. Про мышцы, которые бугрились и перекатывались при каждом движении, не стоит и говорить. Любой культурист позавидовал бы его форме и рельефу. Томасу подобные здоровяки не по зубам. С ними невозможно справиться при помощи грубой силы, как он обычно привык. И бороться с ними тоже рискованно. Тут надо либо изводить, пока не устанет, либо сразу брать на болевой.
Тигр о чем-то долго разговаривал с орком, которого Малкольм сразу определил как главного. За кем еще будут постоянно ходить два здоровых зеленокожих воина? С клыкастым Томас уже как-то сталкивался. Это же он тогда его чуть не отправил в нокаут пощечиной. Со вторым ему пока еще не доводилось встречаться лицом к лицу и как-то не хотелось.
Вся их беседа велась на языке пантер. Том сразу отметил, что вождь несколько иначе произносил слова, слышался иногда акцент на гортанные звуки. Тигр же, напротив, говорил спокойно, вкрадчиво. Даже придраться было не к чему. Под конец разговора они подошли к клетке. Зверочеловек долго и внимательно разглядывал рогатого. Малкольму это не понравилось. Ему вообще не нравилось находиться в неведении. Выучить хотя бы один язык — это цель номер один после выжить.
Насмотревшись на трехглазое существо, тигр переключился на Томаса. Он прошелся по нему пристальным, оценивающим взглядом. Неужто хочет кого-то из них приобрести? Выражение на морде чересчур задумчиво-нерешительное, видно, как одолевают сомнения.
К ним подошел тот самый орк, которого Малкольм возненавидел всем сердцем. Он не забыл, как этот зеленокожий обошелся с ним. И никогда не забудет. Однажды обязательно поквитается за все.
«А пока надо быть послушным», — услужливо напомнил мозг в виде озвученной внутренним голосом мысли.
Поэтому, когда орк открыл решетку и характерным жестом приказал выйти, Томас беспрекословно вылез из клетки. Мозг же плохого не посоветует. Рогатого тоже заставили размяться.
Тигр радостно взглянул на трехглазого, довольно потер лапы и сказал что-то вождю работорговцев. Орк, почему-то, не обрадовался, только помрачнел. И взглянул холодно сначала на рогатого, потом на Тома. Вот теперь дело точно приняло скверный оборот. Здесь явно что-то происходило. И что-то очень нехорошее. Особенно это стало понятно, когда их привели в лагерь зверолюдей, где все чего-то очень терпеливо ждали. Они сидели на крышах карет, на повозках, на сундуках, вообще на всем, на чем только можно было. А в центре — поляна, которая вполне бы сошла за ринг октагона, если покрыть ее матами и оградить.
«Опять драться?» — понуро втянул голову в плечи Малкольм. Он даже не хотел знать против кого на этот раз придется биться. Не с тигром же, который в три раза больше него? Но зверочеловек, похоже, уже выбрал жертву. И им был трехглазый.
*
Тирон почти закончил расшифровать записи Леонардо Да Винчи, когда к нему в комнату в прямом смысле вломился темный колдун, вынеся дверь. Она с жутким
