Через небольшое окошечко в железной двери было видно посеревшее небо. Еще недавно оно казалось прекрасным полотном маститого художника, чья рука смогла изобразить удивительную красоту огромной Вселенной, но теперь от живописной картины осталась лишь бледная тень: краски поблекли, огоньки далеких звезд потухли, гордая луна выцвела и растворилась на сером фоне. На секунду можно было решить, что Томас видит совсем не рассвет, а закат чужого мира. Но это не так. Мальком воочию наблюдал за сокрытой от глаз людей сущностью самой жизни: конец одной всегда ознаменовал начало другой. И буквально через несколько минут сама природа последовала этому неоспоримому факту: далеко на горизонте небо запылало алым золотом. Близилось начало нового дня.
— Как спалось? — неожиданно раздался голос наставника. Он немного повозился с замком, ругаясь на орочьем языке, а затем с довольным лицом открыл дверь.
— Великолепно. — И это было чистой правдой. Благодаря чудесному напитку, Томаса не беспокоили кошмары или странные непонятные сны, после которых чувствуешь себя разбитым и измотанным.
— Это особое снадобье, — глаза эльфа хитро заблестели. — И рецепт его приготовления знает только сам лекарь. Как он мне однажды сказал: «Это знание я передам либо своему ученику, либо унесу с собой в Илаз!»
— В Илаз? — удивленно переспросил Мальком.
— Да, — спокойно ответил мастер-переводчик и продолжил: — Илаз — это бескрайняя красная пустыня, где души ждут своего часа для перерождения. В основном туда попадают те, кто отказался исполнить предназначение или потратил драгоценную жизнь впустую. Никто не сможет избежать уготованной богами судьбы.
«Религия…» — недовольно поморщился Томас. Он всячески старался избегать подобных разговоров, в которых можно одним неправильно сказанным словом разгневать собеседника. И все по той причине, что Мальком негативно относился к вере в высшие силы. Бог — это лишь выдумка человечества, чтобы справиться с пожирающим сознание страхом смерти. Нет ничего хуже, чем сознавать, что по ту сторону тебя ждет пустота, а не следующая жизнь.
— Ты чего так помрачнел, иноземец? — наставник подошел ближе и посмотрел парню прямо в глаза.
— Ничего, — резко ответил Томас и опустил голову.
— Я частенько видел подобный взгляд, — легкая рука эльфа мягко легла на плечо человека. — Ты страшишься смерти.
— Нет, — грубо сказал Мальком и, дернув плечом, скинул руку мастера-переводчика.
— Нет? — недоверчиво сощурившись, спросил собеседник.
— В меня вселяет страх не смерть, а то, что может быть по ту сторону, — признался парень.
— И что же там?
— Ничего…
Оба собеседника резко притихли и погрузились в раздумья. Наступившая тишина показалась Томасу мрачной, нагнетающей и так не самую приятную атмосферу. Малькому тяжело было признаться самому себе в том, что он завидовал тем, кто слепо верил в существование жизни после смерти. Они хотя бы не страшились того дня, когда придет время отправиться на тот свет и предстать перед Богом.
— Почему ты не веришь в высшие силы? — неожиданно задал вопрос наставник, из-за чего иноземец вздрогнул.
— За всю жизнь в моем мире я ни разу не сталкивался с проявлением божественного вмешательства, — разочарованно проговорил парень.
— Разве то, что ты попал сюда, не является очевидным доказательством вмешательства высших сил? — настойчиво гнул свое мастер-переводчик.
— Не является! — пылко воскликнул иноземец. — Ты просто ничего… — тут же осекся Мальком.
Томас совершенно позабыл о грозящей ему опасности в виде эльфа-разбойника и его хозяина, который подослал верного слугу выкрасть артефакт, позволяющий открывать нечто на подобии врат между мирами. В этом парень больше не сомневался, иначе зачем богатому и знатному господину может потребоваться красивая безделица? Только если она не обладает особыми свойствами.
— Я ничего не понимаю? — скорчил обиженную гримасу наставник. — В молодости, когда я сознательно выбрал профессию переводчика, у меня в кошеле не было ни гроша. Чтобы стать учеником знаменитого мастера Диола, надо было заплатить за первый год обучения приличную сумму, а также обладать прирожденными способностями к изучению языков.
— И? — взволнованно спросил Мальком. Ему не терпелось услышать продолжение истории по двум причинам: во-первых, так эльф не задает неудобных вопросов, а во-вторых — подобные разговоры позволят установить дружеские отношения. Здесь Томас не выживет без тех, кто готов пойти на любой риск ради товарища.
— Познав тяготы самостоятельной жизни, я перестал обращаться за помощью к богам.
— Почему?
— Я справедливо полагал, что никто мне не станет помогать по доброте душевной. Так оно, по сути, и было, — с горечью произнес мастер-переводчик.
— И как же вам удалось добиться желаемого? — Томас спрятал холодные босые ступни под тоненькое одеяло, которое он вчера поздно вечером принял за простыню.
— Мне пришлось стать мирадоном, — эльф расплылся в блаженной улыбке. — В те времена это был единственный способ заработать достаточно динге, чтобы оплатить учебу у мастера Диола. Именно сражаясь на песке, обагренном кровью великих и не очень воинов, я поверил в жизнь после смерти и в богов. Они пристально следят за нами, наставляют нас и помогают преодолеть постоянно возникающие на жизненном пути преграды.
— К чему ты ведешь? — отчасти Мальком понимал, что хотел этим сказать наставник, но лучше услышать это от него самого.
— Если ты попал сюда, иноземец, то явно неспроста, — сказал мастер-переводчик.
— Наверняка, — хитро ухмыльнулся Томас. — Видать, я очень сильно разгневал богов, раз они сослали меня сюда.
Наставник укоризненно посмотрел на человека и озадаченно покачал головой. Пока парень лично не убедился в существовании высших сил, ничто не сможет изменить его мнение по этому поводу. Это понимал не только эльф, но и сам Мальком, который не готов был признать, что его чудесное «спасение» от смерти — дело рук самих богов.
«Я же чуть было не проговорился, — Томас обрадовался тому, что на некоторое время мастер-переводчик отстанет от него. — Не стоит пока болтать о случившемся нападении на орка-работорговца и привлекать к себе ненужное внимание, иначе меня лишат жизни намного раньше», — подумал Мальком. В пылу жаркого спора легко забыться и увлечься отстаиванием точки зрения, что не заметишь, как с коварного языка сорвутся не предназначенные для чужих ушей слова.
— Пора тренироваться! — холодным тоном объявил наставник и, выйдя из комнаты, прокричал это же на других языках.
Томас, лениво потягиваясь, покинул скромную обитель и встал рядом с демоном. Товарищ по несчастью кивком
