Ровно в десять утра водитель заехал во двор и припарковался возле подъезда. Ловко достал из багажника припасенный Иваном Андреевичем пакет и направился вслед за ним. Пакет оказался довольно увесистым. Чтобы удовлетворить любопытство, он незаметно заглянул внутрь. Коробки с консервами, икра, колбаса и еще какие-то деликатесы, названия которых он не знал, судя по фирменным упаковкам, стоили денег. Все это можно было без особых трат купить и в обычной кулинарии. Полуфабрикаты, как ни крути, остаются полуфабрикатами, хоть в какую упаковку ты их ни заверни. Возле двери Иван Андреевич взял пакет и дал водителю выходной. Дождавшись, когда тот начал спускаться вниз, нажал кнопку звонка.
— Саша, ты еще не передумала ехать в центр? — первое, что спросил у дочери Савицкий после приветствия. — Я газету, как ты просила, захватил. Посмотришь.
Перемены, произошедшие с Иваном Андреевичем за ночь, Сашу приятно удивили. Темные круги под глазами уменьшились, улыбка была мягкой, без тени превосходства, и глаза не застилала тревога, от этого его лицо выглядело моложе и здоровее.
— Здесь продукты.
Он купил все без особого разбора, первое, что попалось под руку. На витрине яркие коробки смотрелись довольно аппетитно. Продукты сам он никогда не покупал, этим занималась Людмила. Обедал он всегда в ресторане, а из чего готовила ужин Людмила, не вникал, но у нее все получалось вкусно и изысканно. К ужину стол обычно накрывался в гостиной, зажигались свечи. Только в последнее время они начали ужинать на кухне. Но ему стало безразлично. Аппетита не было. Что в ресторане, что дома — еда казалась одинаково пресной, с непонятным пластиковым привкусом, словно готовилась в упаковке.
Иван Андреевич достал из портфеля газету и, пока Саша читала статью, возился с пакетом на кухне.
— Действительно, похоже на заказную статью, — Саша вернула Савицкому газету. — Скажите, у вас есть конкуренты? Может, кто-то хочет снизить рейтинг центра, привлечь к себе пациентов?
— Статья не заказная. Она появилась после разговора с главным редактором. Он мой старый приятель, — пояснил Савицкий. — А что касается конкурентов, то их тоже нет. Мощности центра не те, направление узкое, ни лечения, ни обследований не проводим. Денег особых у центра нет. Но ты обратила внимание на вопросы журналиста? Ты понимаешь, о чем я?
Саша утвердительно кивнула головой. Ничего она не поняла, но спорить или что-то доказывать человеку, который слышит только себя, не было смысла.
— Ты, конечно, подумаешь, что я свихнулся, но меня действительно… травят, — перескочил на другую тему Савицкий.
Ей стало до слез жаль отца, этого взрослого, больного мужчину, пытающегося разобраться со своими мыслями и страхами.
— Ты думаешь, это лекарство можно найти в центре?
Вопрос Савицкий задал так, словно прочитал ее мысли.
— Конечно, — подыграла Савицкому Саша. — У меня есть предложение.
Саша запнулась, не зная, как обратиться к мужчине. Иван Андреевич — звучало неправильно, а слово «отец» застряло в горле и не выговаривалось.
— Вы можете мне организовать в центре работу врачом-консультантом? Я быстро все выясню. Ведь если криминала в центре никакого, то вы спокойно сможете поехать со мной в Москву. Как вы на это смотрите?
На лице Савицкого мелькнуло недоверие.
— А если это только мои домыслы и больше ничего?
В голосе Ивана Андреевича послышалась обреченность. Ему больше всего на свете хотелось верить, что все беды от этого загадочного лекарства и, найдись оно, все станет на свои места, и жизнь будет продолжаться дальше.
— А если — домыслы, то будем исходить из того, что в центре, опять же, все хорошо и можно спокойно заняться вашим здоровьем.
— Договорились. Если ты выяснишь, что в центре все в полном порядке, я поеду куда ты скажешь.
Вопрос трудоустройства оказался самым простым и легко решаемым. Иван Андреевич позвонил в отдел кадров своего холдинга и, на всякий случай, проинструктировал начальника отдела.
— Ты — дочь моего институтского друга. Окончила мединститут, работала, переехала в Киев. Я тебе помогаю по старой памяти. Нормальная версия.
Потом она наскоро приготовила завтрак из купленных полуфабрикатов. Еда, за исключением кофе, получилась невкусной.
— Как ты догадалась мебель переставить? Сколько помню — все так и было, — Иван Андреевич выдавил улыбку и, чтобы скрыть слабость, рывком поднялся со стула.
Во дворе ему стало немного легче. Свежий влажный воздух действовал отрезвляюще. В голове прояснилось, наползающий туман рассеялся.
Против всех ожиданий Иван Андреевич сам сел за руль, и Саша обрадовалась, что всю дорогу можно общаться без посторонних.
Дорога в медицинский центр заняла чуть больше часа. За это время Саша успела узнать, что медицинский центр Савицкий открыл три года тому назад, хотя идея пришла Ивану Андреевичу гораздо раньше, сразу после смерти Маргариты Акимовны.
— Возможно, я был не лучшим сыном своих родителей, но я делал все, что было в моих силах.
Маргарита Акимовна слегла внезапно. Вечером позвонила Ивану, рассказала о планах на выходные, а утром соседка вызвала «Скорую». Обширный инсульт изменил жизнь не столько матери, сколько сына. Возможно, с того момента в семейной жизни Ивана Андреевича и пошло все наперекосяк. Только сущий ад начался после выписки из больницы. У Савицкого намечался новый прибыльный проект. Сидеть возле матери он физически не мог, и даже если бы решился на это, без женской помощи все равно было не обойтись. На помощь жены рассчитывать не приходилось. Женщины поссорились в первый день выписки. После чего Людмила заявила, что ее ноги больше не будет в квартире свекрови.
Пришлось искать сиделку. Иван Андреевич вначале был категорически против постороннего человека, но другого выхода не было. Еще сложнее стало, когда состояние Маргариты Акимовны немного улучшилось. И без того сложный характер матери после болезни стал невыносимым. Маргарита Акимовна придиралась к сиделке по каждой мелочи, агрессивно реагировала на замечания, снимала специально памперсы и пачкала постель. Сиделки,
