– Бери, – закивал интендант. – Лишним не будет, пригодится в туннелях, если что.
Вряд ли музыкант был способен отмахнуться штыком от какого-нибудь чудовища, но в качестве инструмента хороший нож мог пригодиться, это верно. Сумку с суточным рационом продуктов и запасными фильтрами для противогаза повесил на бок, счетчик Гейгера и газоанализатор на пояс, автомат на грудь. Взял в руку фонарь и спустился с платформы на пути. На станции собрался весь свободный от дел народ, провожали героя молча. Труднее всего было не оглядываться, потому что парень знал: обернись он сейчас, и дальше не сможет шагу сделать. Героический настрой давно исчез без следа, его место заняли страх и отчаяние. Ну куда он идет? Зачем вызвался на это гиблое дело? И ведь права была Мари, он действительно идиот, возомнивший себя героем. Казалось, еще чуть-чуть, и он повернет назад. «Простите люди, сглупил, не хочу помирать. Давайте назад отыграем». И ведь поймут, простят, примут. И в туннели пойдет кто-то другой. Но после такого на станции жизни ему не будет. Неделю пропьет беспробудно, а потом в петлю. И поэтому Пьер не обернулся.
* * *Вскоре ноги вынесли его к заставе. Она никогда не знала вторжения извне и служила скорее наблюдательным пунктом. Сменяемый раз в сутки караул, что называется, приглядывал за туннелем. А может быть, наоборот, это туннель смотрел за людьми. Скупо освещенный сумрак нырял в прямоугольный горизонтальный колодец и через три десятка метров превращался в кромешную тьму. Стационарный счетчик Гейгера, закрепленный на каркасе бывшего светофора, фиксировал количество имеющейся радиации, и сейчас она значительно превышала норму в бегущем к станции ручье. На мешках с песком, служащих преградой не столько для пуль, сколько для воды, сидел рыжий Стефан.
– О ла-ла! Вы только взгляните, это же малыш Пьер! Глазам своим не верю. Почему на тебе костюм химической защиты? И зачем ты сменил свой аккордеон на горн[1]? Ты сумеешь извлечь из него хотя бы пару аккордов?
На звук его нарочито насмешливого голоса из технического помещения вышел второй караульщик. Бывший военный в возрасте, о котором говорят «давно перевалил за экватор», но все еще физически крепкий. Его звали Паскаль, был он всегда хмур и разговаривал только хриплым шепотом. Виною тому был безобразный шрам на горле, доставшийся в память о былой службе во французских вооруженных силах. Паскаль был французом по праву выслуги, прошедшим горнило Иностранного легиона. После армии он занял должность технического инструктора по вооружению и вскоре был направлен в состав того самого представительства, что должно было участвовать в «Интерполитехе». Он также входил в число тех смельчаков, что сразу после катастрофы нашли и вскрыли один из бункеров ГО РФ. А потом в добытой химзе эти люди перетаскивали содержимое колонны французских грузовиков на станцию. И автомат, снаряженный боеприпасами НАТО, который сейчас висел у Пьера на плече, был как раз из той партии. Паскаль держал железную банку, обмотанную старым полотенцем, от которой поднимался пар. Помешивая ложкой кипяток, ветеран быстро оценил вид музыканта и прошелестел:
– Святые угодники, Пьер, неужели больше было некому? – Он мрачно посмотрел на оставшуюся позади станцию. – Теперь оттуда присылают мальчишек?
– Я сам вызвался. – Пьер сердито подтянул ружейный ремень и заглянул через барьер с песком. Темная вода по ту сторону заслона уже достигла уровня двадцати сантиметров. Насосы пока еще справлялись, но скоро радиоактивная жидкость начнет размывать плотину и устремится к станции имени Парижской коммуны.
– О! Храбрые познаются в опасности! – Стефан сунул в рот самокрутку, достал огниво и поскоблил трут кресалом. Посыпался сноп злых рыжих искр, одна из них ужалила бумагу, тотчас распространив вокруг запах тлеющего сушеного мха.
– Что там? – мотнул головой во мрак неизвестности Пьер.
– Вот сходи и посмотри, – ехидно отозвался рыжий, затягиваясь едким дымом. – А нам комплекция не позволяет через кишку протискиваться.
Кишкой называлась труба, замысловато изгибающаяся вдоль технического туннеля. Этот технический ход был расположен перпендикулярно метропутям, и точно так же, как и его старший собрат, был перегорожен природным обвалом. Разбирать его даже не пробовали, было это слишком хлопотно, но осталась небольшая лазейка в виде той самой трубы. Она была слишком узка для полного человека и слишком длинна для тех, кому помехой был возраст. Ползущий по трубе лишался возможности маневра и был ограничен только движением вперед или назад – смельчак оказывался беззащитен перед тем, что ждало его в конце маршрута. Подкарауль героя какая-нибудь тварь на выходе, и все, что мог сделать человек, так это попятиться назад. Даже прикрыть его было некому, ведь вдвоем в трубе еще хуже: тесно, суетно, бестолково. Именно поэтому нужен был доброволец-одиночка, ведь только из кишки можно было попасть в Темные туннели, которые представляли собой комплекс подземных технических сооружений. Говорили, что здешние катакомбы напрямую выходили в комплекс «Москва-Сити». Несмотря на то, что эта территория оказалась отрезана от остального метро, слухи о ней ходили разные и неприятные. И если бы не редкая надобность посещать инженерные машины по обслуживанию станционного хозяйства, вряд ли бы туда вообще кто-то сунулся.
– Вскоре после гибели мира мы отсекли часть туннеля, поставив стенку за водоотливной установкой, – подал голос Паскаль. – Чтобы всякое радиоактивное дерьмо не заносило к нам из того склепа, в который превратилось московское метро. Но иногда что-то тревожит возведенную нами стену – из Темных туннелей скребутся призраки прошлого, желая проникнуть в мир живых. К сожалению, порой им это удается. Появление радиоактивной воды может означать, что где-то появилась щелка, которую следует найти и законопатить, а заодно и узнать причину ее появления. Но послушай старого мудрого Паскаля, парень. Для тебя будет достаточно, если, найдя проблему, ты просто вернешься обратно. Мы будем молить святого Георгия, чтобы наша беда оказалась лишь протечкой в грунте. Тогда несколько мешков цемента решат проблему. Просто осмотри все хорошенько. Ну и не зевай, ясное дело. Темные туннели – скверное место. Впрочем, ты и без нас об этом знаешь.
* * *Пьер еще какое-то время шел от заставы, прежде чем покинул пути и свернул в узкий ход технического туннеля. Здесь уже не было тюбинга, техничка целиком была отделана обыкновенным бетоном. Тут и там его поросшие склизким грибком стены рассекали ржавые полосы швеллеров. Вскоре дорогу преградил
