– Давай.
Должна признать, что Такер невероятно крутой. Он все время предлагает мне такие варианты, от которых невозможно отказаться.
– Не могу поверить, что лето скоро закончится. Я думала, что оно будет тянуться бесконечно. О, кажется, я вижу рыбу!
– Не упусти ее, – стонет Такер. – Не размахивай так сильно.
Он шагает ко мне в тот самый момент, когда я раскручиваю леску. Мушка зацепляется за его ковбойскую шляпу и срывает ее с головы. Выругавшись себе под нос, Такер пытается ухватить ее, но не успевает.
– Упс! Прости меня.
Я натягиваю леску и, подхватив шляпу, снимаю ее с крючка. А затем протягиваю ее Такеру, стараясь не рассмеяться. Он с широкой усмешкой забирает ее у меня из рук. И мы вместе начинаем хохотать.
– Думаю, мне повезло, что это оказалась шляпа, а не мое ухо, – говорит он. – Подожди секунду.
Он заходит в реку в своих болотных сапогах и встает позади меня так близко, что я чувствую, как он пахнет: солнцезащитным кремом и, по неведомой мне причине, печеньем «Орео», а еще спреем от насекомых, речной водой и почти выветрившимся ароматом дезодоранта. Я улыбаюсь, хотя неожиданно начинаю нервничать. Такер протягивает руку и пропускает прядь моих волос между пальцами.
– Рыжий ведь не твой родной цвет? – спрашивает он, и у меня внезапно перехватывает дыхание.
– Что ты имеешь в виду? – выдавливаю я.
Мама всегда учила: «Если сомневаешься, отвечай вопросом на вопрос».
Он качает головой.
– Твои брови. Они темно-золотистые.
– Теперь ты рассматриваешь мои брови?
– Я рассматриваю тебя. Почему ты всегда пытаешься скрыть, насколько красива?
Он смотрит прямо на меня, но кажется, будто видит меня такой, какая я есть. И в этот момент мне хочется сказать ему правду. Безумное желание, правда? А еще глупое. И плохое. Я пытаюсь отступить назад, но поскальзываюсь на камне и чуть не улетаю головой в реку. От падения меня спасает Такер.
– Аккуратнее, – говорит он, обвивая мою талию обеими руками, чтобы поддержать меня.
А затем притягивает ближе к себе, вставая поперек течения. Ледяной, неослабевающий поток расступается вокруг нас, пытаясь утянуть за собой, пока мы восстанавливаем равновесие в течение нескольких бесконечных секунд.
– Ты подогнула ноги? – спрашивает он, практически касаясь моего уха губами.
Мурашки тут же устремляются вниз по руке. Я слегка поворачиваю голову, чтобы получше рассмотреть ямочку на его щеке. Его пульс учащенно бьется на шее. Теплое тело прижимается к моей спине. А рука обхватывает мою руку на удочке.
– Да, – хрипло отвечаю я. – Все хорошо.
«Что я творю? – ошеломленно думаю я. – Это не просто развлечение. Это уже что-то другое. Мне следует…»
Но я не знаю, что мне следует сделать. Все разумные мысли давно повылетали из головы.
– Постарайся в этот раз не поймать мою шляпу, – откашлявшись, просит он.
Мы поднимаем удочку, размахиваемся и забрасываем мушку вперед, и все это время меня направляет Такер.
– Как молоток, – говорит он. – Медленно отводишь руку назад, замираешь, а затем, – Такер замахивается удочкой так, что леска со свистом пролетает над нашими головами и мушка мягко опускается на воду, – забрасываешь приманку. Как бейсбольной битой.
Поденка ярко выделяется на фоне темной воды. На мгновение она замирает на месте, а затем ее подхватывает течение, медленно унося дальше. Сейчас, когда она скользит по воде, то действительно напоминает насекомое, и я восхищаюсь ее танцем. Вот только не проходит и пары секунд, как леска натягивается, и движения становятся неестественными, а значит, нужно забросить приманку вновь.
Вместе с Такером я еще несколько раз пробую забросить удочку, подчиняясь его движениям назад и вперед. Это завораживает. Медленно отводишь руки назад, замираешь, а затем устремляешься вперед. И так снова и снова. Я расслабляюсь рядом с ним и уже почти всем весом опираюсь на него, пока мы забрасываем мушки и ждем, пока рыба всплывет и попытается ее ухватить.
– Готова попробовать самостоятельно? – спрашивает он через некоторое время.
Мне хочется ответить «нет», но на ум не приходит ни одной веской причины.
И поэтому я просто киваю. Такер отпускает мою руку и отходит к берегу, где поднимает свою удочку.
– Ты считаешь меня красивой? – спрашиваю я.
– Перестань болтать, – немного грубовато отвечает он. – Это отпугивает рыбу.
– Ну и ладно.
Я прикусываю губу, чтобы не расплыться в улыбке.
Некоторое время мы рыбачим в тишине, которую нарушают лишь журчание воды и шелест листьев. Такер успевает поймать и выпустить трех рыб. Одну из них он показывает мне – это лосось Кларка с алой полосой под жабрами. А мне так и не удается ничего поймать, прежде чем я выхожу из холодной воды. Усевшись на берег, я пытаюсь растереть ноги. Следует признать очевидное: из меня вышла ужасная рыбачка.
Знаю, это звучит странно, но я не считаю это чем-то плохим. Мне нравится, что я хороша не во всем. Нравится смотреть, как Такер ловит рыбу, как присматривается к теням и колебаниям воды, как закидывает удочку, рисуя в воздухе идеальную петлю. Он словно разговаривает с рекой. Да и место тут очень красивое.
А Такер считает красивой меня.
Вечером я вытаскиваю старый добрый туристический рюкзак на задний двор и вновь пробую поднять его. «Пора возвращаться к реальности, – говорю я себе. – К своим обязанностям». Мама сидит в кабинете за компьютером и, как всегда, пьет чай, пытаясь снять стресс. Она провела дома весь день, а все равно выглядит уставшей.
Я разминаю руки и крылья. А затем закрываю глаза. «Легкой, – наставляю я себя. – Будь легкой. Растворись в темноте. Стань частью деревьев, ветра». Я пытаюсь представить лицо Кристиана, но почему-то это выходит с трудом. Я старательно призываю образ его зеленых с золотистыми крапинками глаз, но стоит расслабиться, как он тут же расплывается.
И вместо этого появляется Такер. Как мы сидим на корточках на склоне горы и наполняем пустые стаканчики из-под мороженого черникой. Его хриплый смех. Его руки на моей талии, прижимающие меня к нему, пока мы стоим в реке. Его теплые голубые глаза, так завораживающие меня.
– Черт, – выдыхаю я.
А затем открываю глаза. Я стала такой легкой, что стою на самых кончиках пальцев. Парю в воздухе.
«Нет, – обрываю я себя. – Это неправильно. Такие чувства должен вызывать во мне Кристиан. Да я даже приехала сюда ради него. Черт побери!»
Эта мысль еще сильнее портит мне настроение, и я вновь опускаюсь на землю. Но все равно не могу выбросить Такера из головы. А вместо этого вновь и вновь вспоминаю, как мы проводили время вместе.
«Что ты нашла в Кристиане Прескотте?» – спросил он меня, когда привез домой после танцев. И кажется, не будь я такой слепой, то поняла бы, что на самом деле он спрашивал: «Почему ты не замечаешь меня?»
Как же мне знакомо это чувство.
«Возьми себя в руки, – говорю я себе. –
