– Как мы будем ее называть, отец?
– Мэтти, – ответил он, не раздумывая.
Девочки поняли, что это значит. Старшая дочь ощутила покалывание в области позвоночника. Ее пальцы начали трястись. Девушка должна была что-то сказать.
– Наверху они звали ее Анной. Мужчины не переставая кричали ее имя.
Морской царь всмотрелся в лица своих дочерей. Посмотрел на новоиспеченную русалку. На свою младшенькую. И улыбнулся.
– Аннамэтти. Давайте называть ее Аннамэтти.
24
Мягкий и едва различимый голубой утренний свет будит меня. В ушах эхом раздается шум моря. Море.
Я тут же раскрываю глаза. Свеча все еще догорает. Раскрытая книга лежит у меня на коленях переплетом вверх. Я сижу на земле, прислонившись спиной к каменной стене.
Я заснула в своей мастерской. В своем логове, думаю я с улыбкой. Но я быстро возвращаюсь в реальность. Это не было частью плана.
Я беру гримуар и аккуратно перелистываю его на нужную страницу. Страницы сделаны из тонкого и хрупкого пергамента. Я ищу ту, на которой нарисован трезубец. Пролистываю всю книгу, но с первого раза не нахожу необходимого места. Сердито бурча, я встаю, беру книгу и свечу и пробираюсь по грязи к выходу из пещеры.
Через пару минут рассветет – темная ночь отступает к западу от Хаунештада. Из-за горизонта пробиваются первые лучики солнца. В свете свечи и наступающего дня я успокаиваюсь и пробегаюсь по книге затуманенными от недосыпа глазами.
К счастью, я нашла то, что искала еще вчера ночью, – до того как провалилась в тяжелый сон. Я почти наизусть запомнила, что там было написано. Но, вспоминая об охватившей меня панике, когда я подумала, что заклинание невидимости не сработало, я решаю не рисковать.
Я снова перелистываю страницы. При более ярком свете легче сосредоточиться. Я внимательно смотрю на правый верхний угол страниц.
Где же оно?
Спустя несколько минут я нахожу трезубец. Символ морского царя, выгравированный на пергаменте. Я открываю книгу на этой странице и читаю.
Жизнь моря определяется приливами и отливами, их чередованием. В магии, как и в жизни, море не отдает то, что принадлежит ему, просто так. Всегда требуется плата, соответствующая ценности желаемого предмета. Раковина, рыба, великолепная сияющая жемчужина – вы берете их в долг. И этот долг нужно погасить.
Я в курсе того, что такое магический обмен. Я знала про него всю свою жизнь. Видела его действие в глазах матери, когда она умирала, отдавая свою жизнь взамен моей. Если есть способ обратить заклинание, которое Аннамэтти использовала, чтобы выйти на землю, я найду его.
Я поднимаю глаза, чтобы взглянуть на восходящее солнце.
Через восемнадцать часов время Аннамэтти закончится.
Я не могу потерять ее еще раз.
Я задуваю свечу, прячу книгу в расщелине на стене и маскирую ее ведерком с устрицами.
Я касаюсь жемчужины на мой шее – жемчужины Аннамэтти. Она осветила мне путь к обретению своей собственной магии. Меня переполняет благодарность к Аннамэтти. Теперь, надеюсь, я смогу отплатить добром за добро.
Я отправляюсь на пристань. Ветра из глубины Эресунна обдувают пришвартованные корабли свежим бризом и морской солью. На причале нет места, но половина кораблей отбудет уже утром. В том числе судно Икера со мной на борту. У меня теплеет на сердце, когда я вижу его маленькую шхуну. После шторма судно прибуксировали в порт и отремонтировали. Сейчас оно стоит у королевской пристани.
Я прикладываю маленький аметист к корпусу корабля Икера и держу его вдвое дольше, чем у других кораблей. Но я все равно обхожу их все, быстро передвигаясь и повторяя свой заговор. Сначала нужно сделать это, а уже потом можно приступать к магии, которая позволит Аннамэтти остаться на суше.
Мне понадобился час на все действия. Солнце полностью встало, разукрасив небо алыми и розовыми полосами над горизонтом. Я стою на краю королевского причала, самого длинного в гавани. Прищурив глаза, смотрю на яркий свет светила.
По спине пробегает нервная дрожь. Сердце начинает стучать быстрее. Семнадцать часов. Я знаю, как получить то, что хочу, в обмен на нужные слова, Но как обменять желаемое на вещь – это предстоит выяснить. Одной рукой я берусь за жемчужину, а другой сжимаю аметист. Два самых ценных материальных предмета, которыми я располагаю. Просто так я бы их никому не отдала. Но какой же из них использовать? Я крепко зажмуриваю глаза и делаю выбор.
Затем я пытаюсь обрести уверенность, как Аннамэтти. Магия моей матери. Мое упрямство.
Нет причины, по которой задуманное не сработало бы.
Я смогу.
Я смогу.
– Skipta.
От кончиков пальцев ног и до самой макушки из-под моей кожи поднимается древняя магия. Как будто лед северных морей с треском пробивает корпус корабля. В вены хлынула морская вода.
Я бросаю аметист в волны и смотрю, как он тонет.
Затем я жду. Удары моего сердца глухо пульсируют в ушах. Страх смешивается с возбуждением от наполняющей тело магии. На шее вибрирует ледяная жемчужина. Я приказываю себе сохранять терпение. Вспомни прошлую ночь. Это срабатывает не сразу. Но спустя пять вдохов, паника овладевает мной. Я опускаюсь на колени.
Переменчивому морю нечего дать взамен.
Я свешиваюсь с края причала, цепляясь пальцами за рассохшиеся доски. Опускаю лицо как можно ближе к поверхности воды, напрягая глаза в попытке рассмотреть свой драгоценный камень.
Но я вижу лишь отражение. Бледное и нервное лицо измученного от усталости и постоянных переживаний человека.
– Что я наделала?
Я чувствую укол стыда. Щеки начинают гореть, а по спине пробегает холодок. Я резко поднимаю голову и падаю на причал, раскидав локоны по дереву. В руках я кручу жемчужину.
Тетушка Ханса была права – я просто удачливый воришка с парочкой дешевых фокусов. Я все еще не ведьма – в отличие от моей тетушки, матери и Марен Сплиид. Я всего лишь…
Мою мысль прерывает поднявшийся из воды фонтан брызг. Будто у самой поверхности проплывает кит. В потоке я замечаю какой-то предмет и смотрю на него круглыми глазами. Рывком я заставляю себя встать, чтобы успеть подставить ладони прежде, чем напор воды спадает.
Что-то опускается мне в руку. Я сжимаю кулачок. В сердце теплится надежда. Я боюсь спугнуть ее.
Делаю вдох и открываю кулак.
На ладони лежит камень – голубой, как полуденное небо; гладкий, точно стекло. Того же веса и размера, что и мой аметист.
Сработало. Как отлив и прилив.
Я отдала. Оно взяло. Оно отдало. Я взяла.
На это я и надеялась.
Держа в руке голубой камень, я вскакиваю на ноги и смотрю в глаза морю.
– Skipta.
Обмен.
Я кидаю камень обратно в воду и затаиваю дыхание, думая о своем аметисте. Чувство надежды на то, что я могу выторговать у моря именно то, что требуется, крепнет.
– Skipta, – снова повторяю я. И шепотом произношу древнескандинавское слово, которое имеет схожее значение с тем, что мне нужно. – Bjarg.
Камень.
Сложив ладони лодочкой, я стою на причале и смотрю на горизонт. Две чайки резвятся на волнах, плескаются, ныряют и одновременно взлетают.
Когда они пролетают у меня над головой, новый фонтан поднимается из глубины. Больше и мощнее, он окатывает королевский причал и меня водой. Однако я не двигаюсь с места и стою, протянув руки.
Что-то вновь опускается на ладони. Все еще держа их вместе, я запястьем вытираю глаза и несколько раз моргаю, чтобы рассмотреть предмет. Затаив дыхание, я разжимаю пальцы и вижу не свой аметист, а нечто более сияющее.
Камень насыщенного малинового цвета. Многогранный кристалл, напоминающий головку сахара. В его кроваво-красном центре как будто находится сердце, которое подсвечивает внутренний огонь.
Это не то, что мне нужно, однако красота камня ослепительна. Он намного прекраснее моего аметиста. Но способен ли он делать то, что делает мой камень? Или это разрушит магию?
Я не могу думать об этом сейчас. Мне понятно одно: обмен должен быть равноценным. То
