— На что же это все похоже — сказала Катарина, бездумно повторив строку из пьесы поэта де ла Васо.
— Бедная девочка, — произнес дон Тадео, пытаясь приподнять Лусию, — она защищала меня. И даже принесла ключи, чтобы выпустить дона Хоэля Какое мужество
Катарина подхватила связку, нашла нужный ключ, но он оказался уже не нужен — решетка со скрежетом подалась и согнулась. Серебристый дракон стал человеком, и Хоэль пролез через пролом, первым делом обняв Катарину.
— Опять опоздал, — проворчал он.
— Опять опоздал стать убийцей? — прошептала Катарина, прижимаясь к нему и блаженно закрывая глаза, но Хоэль тут же отстранился.
Он подошел к поверженному Серхио и, бегло осмотрев его, сказал:
— На сей раз точно мертв. Хороший удар. Донья Пигалица пырнула его, как заправский головорез.
— Она испугалась! — вступился за нее дон Тадео. — Я сам чуть с ума не сошел То, что я видел — он смотрел на Хоэля такими глазами, словно узрел ангела судного дня во плоти.
— Насмерть пырнула, — Хоэль плюнул на тело Серхио.
Только тут Катарина поняла весь ужас положения своей подруги:
— Но это была законная самозащита! Она защищалась!
— Угу, — хмыкнул Хоэль. — Когда ей покажут испанский сапожок, она расскажет, что сама ухлопала всю семейку твоей мачехи. Он поднял перочинный нож Лусии и вытер его о свою ляжку, а потом передал Катарине. — Забери и спрячь, чтобы она его никогда больше не видела.
Он взял кинжал Серхио, примерился, и несколько раз ткнул труп в грудь.
— Что ты делаешь? — попыталась остановить его Катарина, которую подобное кощунство — пусть и с телом негодяя — не могло оставить равнодушной. — Он свое получил, не надо мстить мертвому.
— А это не месть, — ответил Хоэль.
— Вы снова совершаете благородное дело, — сказал тихо дон Тадео, который уже все понял. Он потерял много крови, но держался на ногах крепко, и нежно прижимал к себе Лусию, пытаясь привести ее в чувство.
Катарина почувствовала угрызения совести — сама она не догадалась позаботиться о подруге, но сейчас кое-что занимало ее больше судьбы Лусии.
— Ты что задумал? — напустилась она на Хоэля. — О чем вы оба говорите?
— Вобщем, так — Хоэль посмотрел в потолок, что-то мысленно прикидывая. — Вы все пришли меня проведать, а я ударил кинжалом и ранил одного, и убил другого. Про Пигалицу лучше молчать. Ее здесь не было. Ключи швырните куда-нибудь — вроде как стражники сами потеряли. И лучше бы отправить ее куда-нибудь в деревню, подальше, чтобы не наговорила лишнего. А то еще побежит каяться.
— Хоэль! Ты не можешь отвечать за чужое преступление! — заголосила Катарина, понимая, что скоро станет вдовой в четвертый раз и навсегда.
— Я ухожу тем же путем, что и пришел, — сказал Хоэль. — С виселицы ты меня забрала, туда мне и дорога.
— Слишком глупо, слишком благородно — прошептала Катарина, слезы душили ее.
— Не грусти, Кошечка, — сказал Хоэль и легко поцеловал ее в губы. — Давай, уводи Пигалицу, пока она не очнулась.
— Идемте, Катарина, — дон Тадео подхватил бесчувственную Лусию на руки, морщась от боли в плече, и потащил к выходу.
— Просто убеги, — взмолилась Катарина. Она медлила уходить, хотя Хоэль подталкивал ее к выходу.
— Если убегу — они отыграются на тебе, — сказал он. — Обвинить меня в колдовстве они не могут, поэтому с удовольствием повесят за очередное убийство и оставят в покое тебя.
— Мне не нужен такой покой!
— А ну, пошла! — Хоэль рассердился и подшлепнул ее к выходу, но она вернулась.
— Я признаюсь, что это я его убила! Меня не казнят, только отправят в монастырь!
Хоэль на мгновение прикрыл глаза, взбешенный ее упрямством.
— Если так скажешь, то твоя подружка примчится брать вину на себя, — сказал он. — Подумай об этой дурочке.
Дверь хлопнула и появились запоздавшие стражники. Они опасливо косились на голого Хоэля, на труп, и на сломанную решетку, и даже со шпагами наперевес боялись подойти.
— Что застыли? — подбодрил их Хоэль. — Это — садовник из замка дель Астра, — он указал на труп, — убил родственников моей жены и пришел убивать меня. Но я оказался быстрее, — он бросил окровавленный кинжал на пол и поднял руки. — Хотел сбежать, да тут вы, ребята. Вот ведь неудача.
Катарину оттеснили в строну, и она смотрела, как Хоэля связали и поволокли в другую камеру.
— А женщина?.. — спросил кто-то.
— Отведите домой, пусть с ней разбирается епископ.
Когда двое стражников уводили Катарину, она даже не сопротивлялась, а в мыслях крутились строчки:
«Удар уж нанесен, и вот - Убит дракон, ликует весь народ».
32.
Любовь и светлый миг развязки
Вторая казнь Хоэля Доминго, прозванного доном Драконом, была назначена на пятницу.
В семь часов утра осужденного вывели из тюрьмы, связав ему руки впереди. За умышленное убийство полагалось волочить преступника за ноги до места казни, но, учитывая высокое положение осужденного, решили отступить от правил.
Чтобы показать, что правосудие карает всех независимо от титулов и размера состояния, герцог дель Астра следовал к виселице, облаченный в богатые бархатные и шелковые одежды, гладко выбритый, в бархатном берете, и с золотой цепью на груди. Любопытных, желающих посмотреть на казнь, собралось столько, что страже пришлось вооружиться алебардами и кричать, чтобы дали пройти.
На шею герцогу дель Астра повесили таблицу с надписью «убийца» — чтобы каждый знал, за какое преступление он приговорен.
Преступник не выглядел ни кающимся, ни испуганным, и даже не редкие выкрики из толпы не обращал внимания. Кто-то хотел бросить в него камнем, но передумал, потому что к осужденному вдруг бросилась женщина. Она ловко поднырнула под древко алебарды, подбирая тяжелые юбки праздничного темно-красного платья. Мелькнули ажурные красные чулки с золотыми стрелками. Конечно же, это была сумасбродная герцогиня!
Донна Катарина
