Но давить на защитницу нельзя. Да и не стал бы он этого делать.
Дракон вспомнил прильнувшую к его груди Селесту. Она солгала, когда сказала, что ее обнимали.
Боги! Лунная Дева!
Дарен не мог поверить в такое. Всех хоть раз в жизни кто-то обнимает. Мать, сестра, тетушка, сердобольная соседка, любимый.
Но не Селесту.
Нежный котенок, которого так и подмывало прижать к себе и не отпускать. Держать в объятиях, гладить по волосам, чувствовать, как она тянется к нему.
— Ты попал, Дар! — усмехнулся Дарен, глядя на солнышко на люстре.
Вспомнил, как Селеста попросила напугать ее спальней, а потом требовала похитить. И зашелся смехом.
Откуда она только взялась на его голову? Сильная, смелая, в чем-то наивная и такая живая.
За пару дней и зельем правды угостила, и помочь пыталась, и хвостатым семейством вынудила обзавестись. И на его руках в спальню, точно новобрачная, въехала!
Три дня пролетели незаметно. Первый — мы носились между арсеналом и отделом приема запросов. Потом главный лорд архивариус посчитал, что тратить целую неделю на обучение одному направлению работы это много. И нас закинули на прошивку документов, починку и сборку мебели. А ребят оттуда — в отдел приема запросов.
В последний день нам выдали задания на следующую рабочую неделю… Точнее, на две недели. Там была физическая подготовка. И — о чудо! — наконец-то появилась работа в архиве, то бишь в самом архиве, который в замке. Направляли туда всех стажеров, которых за прошедшие дни заметно поубавилось.
Две защитницы плюнули на перспективу заполучить драконьи сердца и ушли. Вернее, не просто ушли, а внезапно оказались невестами оборотней из охраны. Количество стажеров мужского пола тоже уменьшилось. Эльф и маг-человек залили водой книги регистрации в отделе запросов и отправились на дальнюю заставу. Черный дракон Берт поехал следом — он попытался пробраться в одну из закрытых рощ в парке.
Дар круглосуточно пропадал у Сиварда. Естественно, никакой экскурсии в мою спальню не было, и ее цветовые метаморфозы наблюдала я одна. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой — Коша шла по радуге. Вер не отставал от Дракошки. Кривые рисунки появлялись и исчезали — щенок учился использовать силу разрушения в мирных целях. Рисовал юный художник красками, добытыми из того же мешка. Выглядел щенок с кисточкой в зубах презабавно. Особенно когда одновременно ябедничал на Дарена, не оценившего зеленые елки на ящиках тумбочки.
Что елки!
У меня вон вся дверь изнутри снизу в кривое яблоко. А что, правила не запрещают. Главное, чтобы при выселении комната имела тот же вид. Но мне пока до него далеко.
А Зои каждый день находила повод меня навестить. «Подруга» делилась сплетнями, потом ненароком переводила разговор на Сиварда. Ее очень интересовал один вопрос: что он любит? Мне надоело, и я сказала: «Работу!» Попробуйте докажите обратное.
Зои расстроилась, потом решительно выдала, что станет самым лучшим стажером! Эльфийка — в роли лучшего стажера, честно говоря, меня не устраивала. Впрочем, может, я зря волнуюсь? Всего один день, и я попаду в замок. Нам ведь дадут допуск к документам, правда? Должны же мы как-то входить в хранилища?
Но мои вечера занимали не только Зои, книги и импы. Слова Дара не шли из головы. Дракон был прав: мы с Крисом теряем время. И сегодня я решилась. Для начала познакомлю Дара с Крисом. Потом видно будет.
Осталось предупредить Дарена, чтобы ничего не планировал на выходной.
Именно поэтому в половине десятого ночи я топталась на площадке перед входом в башню в компании щенка. Коша осталась в комнате дракона на случай, если он приземлится на крышу башни и я не успею перехватить его на лестнице.
— О, Колберт! — Из тени дерева вышел Мартин, отряхнулся, прижал к груди бумажный сверток, из которого торчали примятые листья. — Решила своего дракона на подлете перехватить? Ты бы рогатку, что ли, смастерила, чтобы наверняка.
— Обязательно смастерю… рогатину. Говорят, хорошо от волков помогает. — Я подхватила на руки заворчавшего щенка.
Имп собирался уменьшить волку количество пальцев на руках. А зачем ему так много?
— С рогатиной на медведей ходят, деревня! — усмехнулся Мартин.
— А я непривередливая, — прищурилась я и насмешливо показала на пакет с листьями в его руках. — Отравиться решил?
— Ага, — хмыкнул Мартин. — От безответной любви! — И мрачно посмотрел на окна башни.
— Тогда уж отравить, — посоветовала я.
Очарование давно перестало действовать. Однако Катарина от него не отстала. Наш Мартин действительно ей понравился, а чары всего лишь помогли это понять. Так что теперь все парни были объектом охоты. Без исключения. А девушки быстро поняли, что я им не соперница. Зря Зои их курицами называла.
— Отравишь, потом еще из-за нее в тюрьме сидеть! Оно мне надо? — пробурчал Мартин. — Не скучай, Колберт!
Волк исчез за дверью. Я проводила его взглядом. Занятно, шесть лет с ним цапались, а тут пять дней даже почти не ругались. Так, пошипим немного по привычке.
Вер тявкнул, лизнул мою руку и зевнул.
— Мне тоже интересно, где твой хозяин? Чего его так долго нет?
— Я же не думал, что меня тут ждут, — усмехнулся Дарен, выходя из тени и почесывая радостно завилявшего хвостом щенка за ухом.
— А надо было подумать, — строго сказала я. Дракон прищурился, в глазах появились зеленые искры. — Ты импов совсем забросил!
— Ну почему забросил? — не согласился Дар. — Они накормлены, напоены, выгуляны.
— Они скучают.
— Только они? — последовал невинный вопрос.
— Мне тебя тоже не хватает. Они же все время в моей комнате! Я уже забыла, какого цвета стены были, когда въехала, — пожаловалась я.
Дар забрал импа, хмыкнул и, шутливо козырнув, пообещал:
— На выходной забираю детей к себе!
— Отлично. — Я поправила пальцами челку. — Кстати, о выходном. Я хочу познакомить тебя с братом. Мы завтра встречаемся в городе. Подойдешь к одиннадцати дня на площадь Пекарей?
— Подлечу! — кивнул Дар, взъерошил Веру шесть на загривке. —
