— Мне никогда не понять ваших отношений. Вы стреляете ему в лицо, оставляете его умирать после того, как мы, фактически, спасли Вашу семью от гибели, за что я так и не получила цветов на свою лужайку, кстати говоря. А он, в свою очередь, доверяет Вам свою собаку и пишет письмо, в котором зовёт на свадьбу, когда Вы всё ещё должны считать его мёртвым. Это всё происходит, потому что он еврей, самый дремучий идиот в мире, или есть другие неизвестные мне факторы?
— Не пытайтесь, Розали. Я сам далёк от понимания многих вещей, и это одна из них, — Шелби цокнул языком и повёл подбородком в сторону, размышляя о цветах, которыми можно было бы дополнить сад за окном. — Гипсофилы?
— Как вариант.
— Знаешь, Том, я проснулся там, на берегу у маяка, потому что прилив разбудил меня. Я огляделся и подумал: «Чёрт, если это Ад, то он очень похож на Маргейт», — Соломонс аккуратно положил одну руку на бедро Розы, а второй повёл куда-то к виду за окном.
Но так-то, если быть откровенным, на Ад это место не тянуло ну никак. Скорее, совсем наоборот, так бы выглядел укромный райский уголок. В иудаизме под преисподней подразумевают место наказания за грехи и духовного очищения, куда душа попадает после смерти и называется Геином — долина Инома. Книги Млахим — книга Царств — говорится, что место это находится на юго-западе Иерусалима, а не под землёй, как принято считать. В этой долине всё время пылал страшный огонь из-за символического сходства с духовным жаром Ада, потому это и стало одним из наименований его. А вот в книге «Зоар» сказано: двенадцать месяцев длится очищение, половину времени из которых душа очищается огнём за нарушение запретов, а другую половину времени — холодом за нарушение предписывающих заповедей. В той же книге достаточно чётко описано место, куда после суда грешники отправляются за своим наказанием. Состоит оно из семи отделений, каждое из которых предназначено для отдельного сорта душ. И пусть в Маргейте имелся свой дьяволёнок, который изводил грешную еврейскую душу, это был отнюдь не Геином.
— И посмотри теперь на себя, — Алфи снисходительно и с мнимым сочувствием осмотрел визави с ног до головы, сопроводив траекторию своего взгляда взмахом ладони. — Твоё состояние ещё хуже, чем моё. Вот у меня всё прекрасно, знаешь?
— Я вижу, мистер Соломонс.
— И как ты теперь, Том? — С энтузиазмом вопросил мужчина, наслышавшись ранее о том, что себе надумал Шелби на будущее.
— Политика, — толерантно назвал свой новый род деятельности цыган и чиркнул зажигалкой, подкуривая сигарету. — В поиске себя собрался в парламент, поверил в хорошую идею и хочу бороться с плохими, вроде фашизма.
— Будешь отстреливать министров? — Алфи ухмыльнулся, будто прямо сейчас участвовал в каком-то заговоре и предлагал свою помощь.
— Да. По кораблям стрелять не по мне.
— Как же вовремя тебе надумалось обратить меня в иудаизм, — Розалия поставила свою чашку обратно на поднос, затем положила свою ладонь поверх грубой мужской, которой было спокойно на женской ножке, и обратилась уже к гостю. — Он, мистер Шелби, увёз меня в их храм, чтобы провести обряд Гиюра, и окунул в холодную воду в одной сорочке, потому что смешанные браки не поддерживает. И не переживёт перспективу, где его наследник рождается католиком, видите ли, хотя сам же католичку замуж звал.
— Так Вы теперь еврейка, мисс Картер? — Томас приподнял одну бровь, удивляясь, что эта женщина во имя любви сменила веру, однако для самой Розы этот вопрос принципиальным не был. Проформа.
— Да, представляете? Присоединилась к угнетённому народу. До этого жилось скучно, решила разнообразить свою жизнь острыми ощущениями.
— Наслышан, — цыган кивнул, отводя взгляд на балкон, куда уплывала тонкая струйка дыма от сигареты.
— Это же почти как родину продать, Розочка, — уколол Алфи, — тебе привычно же.
— Ой, просто замолчи, — Картер закатила глаза, будто услышала какую-то фантастическую чушь. — Вечно ты небылицы какие-то сочиняешь.
Ещё несостоявшиеся мистер и миссис Соломонс воздержались, чтобы не поругаться прямо при незваном госте и мужчина прикрыл веки, обращаясь к внутренней гармонии и терпению.
— Так ты по делу, Том?
— Ничего, что бы не подождало пару-тройку недель, если ты, конечно, собираешься возвращаться к делам, — собственно узнать о будущем Лондона с первых уст Шелби и приехал, когда узнал о местоположении Соломонса с конверта, на котором шекспировским почерком был любезно выведен обратный адрес.
Планы на дальнейшее продолжение деятельности Алфи как таковые не стоил и с Картер не обсуждал этот вопрос. Однозначного ответа на этот вопрос еврей не имел, поэтому семейный совет произошёл прямо на месте, даже не роняя и единого слова. Он вопросительно посмотрел на будущую супругу, которая думала о том же, о чём и он и, поразмышляв несколько секунд, взвешивая «за» и «против», одобрительно кивнула. Она полюбила его таким, каков он есть с его тяжёлым багажом за плечами, а он, в свою очередь, принял то, что тащила за собой Розалия. Отнять у него империю, и переписать его суть было бы возможно, но женщина не хотела, чтобы тот человек становился другим.
— Собираюсь, конечно. Вы же мне, блять, не только Лондон, но и всю Англию загубите, сосунки. Окрепну и прямо перед церемонией явлю свой лик божий на землю обетованную, — пообещал Алфи, наблюдая, как Томми надевает свой легендарный козырёк на голову и смотрит за быстрым течением всегда ограниченного времени, затем дал напутствие в дорогу. — И я тебе так скажу, кого бы ты не планировал там грохнуть, дружище, тебе определённо стоит постараться лучше, чем со мной.
*Lethe (Лета) — в греческой мифологии река забвения, протекающая в царстве Аида. По прибытии в подземное царство умершие пили из этой реки и получали забвение всего произошедшего с ними при жизни.
Комментарий к 19.
Дело обстоит так, дамы и господа. Историю мы, конечно, вскоре заканчиваем, но в этой главе имеется задаток на спин-офф, который рано или поздно будет написан. И ещё гарантировано после завершения истории
