У меня закипела голова от попыток осмыслить своё место в мире. Спас меня Ямос. Ткнув кулаком в плечо, показал пальцем в дальний угол. Я прищурился. Свет в тот угол почти не попадал, факелов тоже не было, но я видел две кучки людей. С одной стороны были девушки, с другой — парни. «Рабы!» — дошло до меня, когда Танн двинулся к ним.
— Сейчас им притащат по котлу перловки, — пояснил Ямос. — За жратву на месяц и ложку надо заплатить гатс. Если хочешь, чтобы она мылась в душе после студентов — еще гатс. Не хочешь — будет к реке ходить. Подойди вон к тому парню, он собирает деньги.
Я посмотрел, куда он указывает, и увидел выход в кухню, откуда тянулся парок. В проёме, позёвывая, стоял парень лет двадцати пяти в белом колпаке и белом поварском халате.
— Он простолюдин, — продолжал инструктировать Ямос. — Ты с ним не церемонься. Просто брось две монеты, назови имя. Он смекнёт.
Аппетит у меня пропал. Да что ж такое! Почему мне на каждом шагу приходится бороться за права Натсэ?!
Ямос пошел к столу, не оглядываясь, полагая, что я тут же сделаю всё, как он сказал.
— Морт, — тихо сказала Натсэ. — Не надо.
— Я и не собираюсь…
— Не надо бодаться со скалой. Ты — хозяин, я — раб. Это мой выбор, в конце концов. Как бы ты себя чувствовал, если бы тебя оскопили, а друг из любезности привёл тебя в публичный дом? Мне будет лучше с ними. — Она кивнула в сторону девушек-рабов. Из кухни как раз вынесли два котла, каждый из которых тащили двое поварят. В стане рабов началось оживление.
— У меня есть деньги за месяц. Сдача с одежды.
— Это неправильно, — упрямо заявил я.
— Неправильно — чувствовать так, как чувствуешь ты. Я вообще скоро перестану существовать и превращусь в твою сестру. Какой смысл играть со мной в благородство оставшееся время? Это не облегчит тебе душу.
За столами стихли разговоры. Я успел заметить, как перед каждым учеником на столе «вспыхнула» черным печать и появились миски с супом и ложки. Я видел одно свободное место рядом с Ямосом.
— Хозяин, — подергала меня за рукав Натсэ. — Я есть хочу. Если я буду мало есть, я ослабею, и из меня будет очень плохой телохранитель.
— Пошли, — решился я и схватил ее за руку.
Натсэ издала страдальческое мычание, но подчинилась. Мы подошли к столу. Один за другим ученики перестали есть и уставились на нас. Я подтолкнул Натсэ к свободному месту, и она послушно села. Я втиснулся рядом. Справа от меня сидела толстая недовольная девица со спутанными волосами. Она отодвинулась, что-то проворчав.
Слева соседом Натсэ оказался Ямос. Он, кажется, вовсе не против был посидеть рядом с красивой девушкой, пусть у той на шее и был ошейник.
— А потом я, наверное, пойду в душ с тобой и остальными парнями, да, хозяин? — прошипела Натсэ, почти не разлепляя губ.
— Возьми ложку и ешь, — буркнул я, тоже видя некоторые прорехи в своём грандиозном плане по борьбе с системой.
Натсэ подчинилась. Сотня учеников, затаив дыхание, проследила взглядами путь ложки от тарелки с супом до губ Натсэ.
Обстановку неожиданно разрядил Ямос.
— Это Морт, мой сосед по комнате, — сказал он, ткнув в мою сторону ложкой. — Он двинутый по своей рабыне. А она — вообще монстр! Видали моего Танна? Она его с одного удара вынесла!
Кто-то засмеялся, кто-то выразил недоверие, но таращиться перестали, начали есть. Только моя соседка справа поморщилась и буркнула, что не желает есть за одним столом с рабами. Есть, правда, не перестала. Интересно, как эта-то тумба будет нормативы сдавать…
Натсэ ела, как автомат: быстро и равномерно двигала ложкой, жевала, будто вовсе не чувствуя вкуса. Когда все покончили с супом, миски исчезли и появились тарелки со вторым. Картофельное пюре и две котлеты. Натсэ покосилась на меня.
— Давай пополам, — сдался я.
Жрать хотелось неимоверно, особенно после всей этой бешеной ходьбы по стадиону.
На то, как мы по очереди едим одной вилкой, опять таращились все.
— Как думаешь, он её — того? — услышал я чей-то полушепот.
— Да ну, вряд ли, — ответил сосед. — Ты глянь на него. Наверняка не знает, что с девкой делать.
Заржали все. Даже те, кто сидел далеко и не слышал разговора.
Натсэ отложила вилку.
— Спасибо, хозяин, вы так добры, — громко произнесла она. — Надеюсь, сегодня ночью вы будете столь же добры и вновь сделаете меня самой счастливой рабыней в мире.
Сказав это, она погладила меня по щеке.
Насмешки стихли. На меня смотрели с завистью. Парни. Девушки были скорее возмущены.
— Договорюсь насчет душа, — едва слышно прошептала Натсэ и выскользнула из-за стола.
Я уткнулся в тарелку, стараясь скрыть смущение. Поди разбери, отомстила мне Натсэ, выручила меня, или и то, и другое разом.
Когда я доклевал котлету, тарелка исчезла и появился стакан с чаем. Ужин подходил к концу, и я уже предвкушал возвращение в комнату, когда к нашему столу подошел Мелаирим.
Ученики разом вскочили, только я чуть замешкался. Мелаирим никогда не требовал от меня знаков почтения, но здесь, видимо, порядки были жестче. Он тут же замахал руками, и мы поспешили усесться.
— Меня попросили напомнить вам о мерах предосторожности, — заговорил он, скользя взглядом по лицам. — Пока у вас нет печатей, вы не можете считаться полноценными магами, а потому — уязвимы. Даже для простолюдинов. Поэтому настоятельно вас прошу: не ходите поодиночке, не пытайтесь покинуть академию после отбоя.
Вот как! Значит, после отбоя отсюда всё-таки можно сбежать! Интересно. Не знаю пока, зачем мне это, но — интересно.
— Помните про Ардока, — добавил Мелаирим. — Он был таким же, как вы. Его до сих
