— Морт! — испуганно вскрикнула Натсэ, но я даже не взглянул на неё. Подошел к корчившемуся на полу Мелаириму.
— Не виноват в чем? — заорал я. — В том, что приволок меня сюда? В том, что сжег мою сестру? В том, что сидишь тут и занимаешься запрещенной магией? В том, что не смог нормально меня призвать и засветил перед магами Земли, из-за чего меня теперь пытаются убить? В чем конкретно ты не виноват, ублюдок?!
Мелаирим, сплюнув кровью, сел, опершись спиной о стену, и посмотрел на меня. Как ни странно, без злобы. Пока.
— Ты имеешь право злиться, Мортегар…
— Я с самого первого дня имел такое право, но вы устроили у меня в голове какой-то безумный лабиринт, и я до сего дня не мог из него выбраться.
— Всё так. Всё действительно так. Мы должны были призвать бесхребетного слизняка, и мы это сделали, но не смогли предсказать, как именно пойдет твое слияние с силой Огня. Хотя предполагали, что это будет опасно. Но, Мортегар, пойми сейчас одну важную вещь: тебя хотят убить не из-за того, что ты маг Огня. Тебя хочет убить Герлим. Он вспомнил тебя. Вернее, не тебя, а твою рабыню, которая убила его сына. Хочешь на кого-то злиться по поводу сегодняшнего — злись на неё.
Я, тяжело дыша, смотрел на Мелаирима. Он вдруг улыбнулся:
— Но ты ведь не можешь на нее злиться, да? Она сейчас ближе к тебе, чем кто-либо другой, и ты будешь играть по ее правилам. Она дает тебе силы орать на меня и бить. Да, Мортегар, я давно тебя раскусил.
Он, кряхтя, поднялся и отряхнул плащ.
— Поэтому Огонь и выбрал тебя. Тебя, по сути, не существует. Ты — набор инстинктов на службе у того, кто тебя гладит по голове и бросает корм. Можешь убить меня и остаться без поводыря в этом мире, но однажды ты пожалеешь об этом поступке. Рабыня сможет защитить тебя от удара мечом, но не от магии.
Из меня будто исчез опять некий стержень. Я опустил руки. Они дрожали. Неужели это я только что кричал и бил? Не могу поверить… Нет, это и был не я. Это — Огонь. А где же тогда начинаюсь я?! Или меня и вправду не существует?..
— К делу, — сухо сказал Мелаирим. — Труп я испепелю, следов не останется. Однако надо будет избавиться от следов в комнате…
— Мы избавились, — тихо сказала в ответ Натсэ. — Крови нет. Матрас с койки Ямоса переложили на койку Мортегара. Ямос теперь будет думать невесть что.
Мелаирим кивал, слушая её слова.
— Умно. Хорошо.
— Вы хотели, чтобы я пришел, — едва слышно пробормотал я. — Хотели что-то сказать…
— Ты уже перешел со мной на «ты», можешь продолжать в том же духе, я не держусь за официоз. Всё, что я тебе хотел сказать, ты уже услышал. В академии небезопасно. Днем с тобой вряд ли что-то случиться, а вот ночью… Постарайся там больше не ночевать. До испытаний осталось три дня. Два из них ты вполне можешь провести здесь, на третий… Что-нибудь придумаем.
— А что потом? Когда я поступлю?
Мелаирим, который как раз склонился над трупом, что-то задумчиво прикидывая, резко выпрямился.
— Поступишь? Мортегар, ты не поступишь в академию. Это недопустимо, да и бессмысленно. Таллена должна была тебе объяснить: ты проваливаешься, и я беру тебя в ученики. У тебя будет печать Земли, ты освоишь пару простых заклинаний, и на этом всё. Твоя задача — развивать Огонь.
Я заметил, как широко раскрылись глаза Натсэ. Заметил это и Мелаирим.
— О, — сказал он. — Прошу прощения. Видимо, она об этом не знала и надеялась на тебя? Что ж, прошу прощения, что выставил тебя в невыгодном свете перед рабыней.
Ответить я не успел — в коридоре появилась Талли. Она выглядела еще хуже, чем утром. Её трясло, она стучала зубами. В коридор она вышла в ночной рубашке, а на запястье правой руки я заметил несвежую повязку.
— И ч-ч-чего в-в-вы раскричались? — пробормотала она.
— Ты? — рявкнул на нее Мелаирим. — Я думал, ты в дозоре!
Талли поморщилась, привалившись плечом к стене.
— Х-хватит орать! Я п-п-п-плохо себя ч-ч-чувствую. Не п-п-п-пошла.
Она стояла от меня метрах в десяти, но я отчетливо слышал стук зубов. Взгляд Талли был мутный.
— Мне н-н-нужно в туалет, — пробормотала она.
Сделала шаг, и ноги подкосились. Талли со всего маху приземлилась на колени и захныкала, как расшибшийся ребенок.
— Что с тобой? — наконец, заволновался Мелаирим и шагнул к ней. Я поспешил за ним.
Талли каким-то чудом взяла себя в руки и крикнула:
— Не подходите!
Мы замерли. Она несколько секунд тяжело дышала, потом на тыльной стороне ладони загорелась алая руна.
— И… Ис… Исцеление, — пробормотала Талли.
Мгновение казалось, что всё ее тело превратилось в огонь. Потом пламя слетело с неё, растворилось в воздухе. Талли с облегчением вздохнула и поднялась.
— Какая-то очень прилипчивая простуда, — сказала она. — Заклятие помогает на час-другой, а потом опять трясёт…
К ней шагнула Натсэ.
— Какая простуда? Что ты несешь? — жестко сказала она. — Что у тебя за повязка?
— Это? — Талли посмотрела на повязку, будто только сейчас её заметила. — Хм… Поцарапалась в лесу. А что это у вас за мертвяк? О, да это же Танн. Какая, должно быть, интересная история, обязательно потом выслушаю, а пока прошу меня…
Натсэ схватила её за руку и быстрым движением сорвала повязку.
— Эй! — крикнула Талли, пытаясь вырваться. — Эй, что ты… Прекрати!
Но было уже поздно. Под повязкой обнаружилось багровое пятно и россыпь отвратительных фурункулов. И, кажется, всем, кроме меня, это о чем-то говорило.
Мелаирим побледнел и схватился за голову дрожащими руками. Натсэ закрыла глаза и отошла в сторону.
— Почему… Почему ты не сказала мне? — глухо спросил Мелаирим.
— А что бы ты сделал? — капризно отозвалась Талли. — Поил бы меня целый месяц травами, от которых кожа чешуёй покрывается? Я маг Огня! И уж с такой-то ерундой как-нибудь справлюсь. Мы — не болеем, ты сам это тысячу раз говорил.
— Талли…
— Что «Талли»? Хватит устраивать истерики. Видишь? Я в порядке. Еще пять-шесть заклинаний, и оклемаюсь. Эта дрянь, кажется, уже становится меньше.
— Становится, — сказала Натсэ, отвернувшись от нее. — Скоро вообще исчезнет. Ты сожгла яд, но твоя душа отравлена.
— Тебя-то кто вообще спрашивает, рабыня? — скривилась Талли. — Морти!
